– На меня давят сверху, суперинтендант.

«Разыгрывает спектакль, – подумал Линли. – Слава богу».

– Мы отмечаем падение интереса к этой истории о нигерийском адвокате, его жене и пропавшей дочери, – продолжил Хиллиер. – Если дочь найдется, это на один день займет первые полосы всех газет. А потом журналисты – особенно из таблоидов – начнут вынюхивать новую добычу, а мы оба знаем, что убийство полицейского – как раз то, что им нужно. Настоящая сенсация, сравнимая со скандалом в королевской семье или членом парламента, которого застукали с несовершеннолетней девчонкой, двенадцатилетним мальчиком или агентом ФСБ. Комиссар и пресс-служба должны быть готовы бросить им какую-нибудь кость. Кадры с камеры видеонаблюдения – как раз то, что нужно. Начнем с них. Фотографии с подписью: «Вы видели этого человека? Вы его знаете? Вы кого-нибудь тут узнаете? Свяжитесь со столичной полицией». Вы в курсе, как это делается.

– Для начала мы попытаемся улучшить качество снимков, сэр. Без этого они практически бесполезны.

– В данный момент это не имеет значения. Разъяренная толпа…

Линли мог лишь предположить, что помощник комиссара имеет в виду журналистов, которые будут освещать эту историю.

– …вне всякого сомнения, обрадуются всему, что мы им дадим, лишь бы мы им что-то кинули. – Хиллиер задумался на секунду, потом прибавил: – А может, это и к лучшему, что фотографии нечеткие? Продемонстрирует, с какими трудностями мы сталкиваемся…

Долгие годы работы под неусыпным оком помощника комиссара Хиллиера подсказывали Линли, что дальнейшие споры бесполезны. Томаса всегда раздражало уважение Хиллиера к таблоидам. Заигрывание с их коллективным желанием направлять ход расследования было не только нелогичным, но и опасным. Тем не менее Линли понимал, что Хиллиер, комиссар и пресс-служба, не видевшие распечатанных кадров с камеры видеонаблюдения, воспримут как прогресс любой материал, который он им предоставит. Поэтому Томас сказал, что немедленно займется этим. Уинстону он сообщил, что нужно передать в пресс-службу несколько изображений людей, входивших в многоквартирный дом на Стритэм-Хай-роуд. И совершенно неважно, кто эти люди.

10 августа

10 августа

Белгравия Центр Лондона

Ждать пришлось на несколько часов дольше, чем он предполагал, но в конечном итоге криминалисты выдали значительно улучшенные кадры из материала, отснятого камерой наружного наблюдения. В результате ужин получился очень поздним. Дома на двери духовки и на бутылке превосходного «Амароне», открытого и предусмотрительно оставленного дышать на кухонном столе, обнаружились записки, заставившие вспомнить Льюиса Кэрролла. Первая предлагала: «Съешь меня», вторая – «Выпей меня». «Интересно, – подумал Линли, – какую роль озвучивал Дентон – Мартовского Зайца или Белого Кролика?» Нет, Мартовский Заяц ему не по плечу, хотя Чарли он такого никогда не скажет.