– Пожалуйста, езжайте быстро. Как можно быстрее.

Машина тронулась с места, притормозила в конце Чейн-роу, пропуская поток транспорта, свернула налево и скрылась из виду.

Собачий остров Восток Лондона

Линли ждал в своем кабинете звонка от Нкаты. Хейверс он отправил к констеблям, которые искали иголку в стоге сена. Один проверял все компании микротакси к югу от реки, а также все компании аренды автомобилей и все «черные кэбы» – это могло занять целую вечность, если не удастся завершить дело другим способом. Другой выяснял название и расположение всех пирсов и пристаней на южном берегу Темзы между Кингс-Стэйрс и Лондонским мостом, а также наличие камер видеонаблюдения поблизости от них. Утомительная работа. Но очень важная, о чем напомнил Линли, как только Уинстон Нката в сопровождении Деборы Сент-Джеймс отправился в Дептфорд. В данный момент, в отсутствие убедительных доказательств, он не ждал никаких признаний в деле об убийстве Тео Бонтемпи. В расследовании оставалось еще так много белых пятен, что надеяться на что-либо было неразумно.

Констебли упорно трудились уже два с четвертью часа, когда наконец позвонил Нката. Поговорив с ним, Линли связался с полицейским участком на Вестферри-роуд, попросил выделить ему комнату для допросов и предупредил коллег, что приедет с сержантом Барбарой Хейверс. В одних обстоятельствах допрос подозреваемых лучше проводить у них дома, в других – нет. Данный случай, решил он, относится ко второй категории.

Томас позвал к себе Хейверс, которая саркастически поинтересовалась у него, имеет ли он представление, сколько на реке причалов и пирсов. «Не один десяток, – ответил он. – Но если констебли тщательно изучат карту и свяжутся с коллегами из участка в Ваппинг-Ривер, то узнают, какими пирсами и причалами, как правило, пользуются владельцы лодок». Она передала информацию констеблям и вслед за Линли пошла к лифту.

Они сели в машину Томаса. Была уже середина дня, но ни у одного из них не было времени пообедать. Хейверс заявила, что умирает от голода, и стала рыться в сумке. После тщательных поисков, во время которых в сумке обнаружилось невероятное количество вещей, она извлекла батончик «Твикс», вопросительно посмотрела на Линли и разломила батончик пополам. Они съели его, после чего Хейверс достала из сумки сладкую овсяную лепешку, которую они тоже разделили по-братски. За лепешкой последовал пакет со сладким, кремом. Хейверс опять проявила щедрость, и Линли подумал, что следующим будет печенье «Поп-Тартс». Более здоровой пищи – например, фруктов – он не ждал: это полностью противоречило бы ее предпочтениям в еде. И не был разочарован, поскольку за сладким кремом последовали четыре ириски «Старбёрст», две из которых были без оберток. Линли сжевал одну ириску, и у него тут же заныли зубы, но он подумал, что это психосоматика, и решил не обращать внимания. Подъехав к полицейскому участку на Вестферри-роуд, они признались друг другу, что за чашку чая готовы практически на все – за исключением убийства. Хейверс предложила заскочить в, как она выразилась, «ближайшую забегаловку». Но Линли ответил, что в участке, вне всякого сомнения, имеется приличный буфет, которым они смогут воспользоваться.