– Похоже, у кого-то дома.

– Да. Я уже фотографировала женщину, которая там живет. Ты видел тот портрет, Томми. Помнишь? У них с мужем большая коллекция африканского искусства.

– Ага. Перегруженный фон. Конечно.

– Своими похвалами ты вгоняешь меня в краску.

– Ой. Прости. Ты права. Мои извинения.

– В общем, я взяла Тани и Симисолу, чтобы те посмотрели коллекцию. И немного отвлеклись от Челси. Особенно Тани. К тому моменту я не услышала от него и десяти слов.

– Как ее зовут?

– Лейло. Ее мужа – Ясир. Фамилии не знаю.

«Лейло и Ясир. Фамилии она не знает. Проверь список», – сказал Линли кому-то, кто находился рядом с ним.

– Список? Томми, что происходит? – спросила Дебора.

– У них с мужем есть скульптура – ее видно на портрете Тани, – которую мы, возможно, ищем. Адрес знаешь?

– На память не помню. Нужно взглянуть на мой GPS. Их дом выходит на Парк Пепис. Больше ничего не могу сказать. Хочешь поближе взглянуть на скульптуру? Или чтобы я ее взяла?

– Этим займется Нката, – сказал Линли и снова что-то сказал стоящему рядом человеку. – Может, составишь ему компанию, Дебора? Женщина тебя знает.

– Конечно. Прямо сейчас?

– Он уже едет. Что тебе известно о супружеской паре, владельцах скульптуры? Барбара только что сказала мне, что их нет в списке людей, которые купили копии в галерее, если это действительно та скульптура, которую мы ищем. Как ты познакомилась с женщиной и ее мужем?

– Я делаю проект для Министерства образования.

– Значит, через «Дом орхидей»?

– Нет-нет. Это совсем другое. Но связано с «Домом орхидей». Я фотографировала в клинике на Собачьем острове, а там была Лейло с мужем. Она – жертва женского обрезания и решилась на восстановительную хирургию…

– Доктор Уэзеролл? – перебил ее Линли.

– Ты ее знаешь, Томми?