Они не нашли никакого кладбища за домом Хэйзел – только помидорную грядку, заросшую сорняками.
– Я же вам говорила, – прошептала Филлис, пока они наблюдали, как двое полицейских неохотно копаются в земле. Ее улыбка была такой нежной, что со стороны казалось, будто она утешает их и шепчет слова любви.
– Что теперь? – спросила Фиби, когда они с Сэмом остались наедине.
– Мы уезжаем. Нужно убраться как можно дальше от моей проклятой семьи.
С помощью Франни и Джима они постарались сделать свой отъезд незаметным. Они продали свой дом и отправились в Колорадо, где жили друзья Джима, имевшие ферму в окрестностях Боулдера. Там был старый флигель, где они остановились. Сэм работал на ферме за жилье и стол.
– Вам нужно некоторое время держаться тише воды ниже травы, – объяснила Франни. – Если вы действительно хотите, чтобы вас не нашли, работайте здесь, никуда не выезжайте и нигде не оставляйте свои имена. Избавьтесь от кредитных карточек. Пользуйтесь только наличными. Если вам нужно получить библиотечную карточку или что-нибудь в этом роде, записывайтесь под чужим именем.
Фиби слышала в телефонной трубке дыхание Эви.
– Я не умерла, – сказала Эви.
– Это ясно. Где ты находишься?
– А ты? – спросила Эви.
– Что тебе нужно? – Фиби не обратила внимания на ее вопрос.
Наступила пауза, прерываемая лишь звуком дыхания. Потом Эви наконец заговорила.
– Я звоню ради Лизы. Вернее, из-за нее. Потому что я виновата во всем, что с ней случилось. Я не смогла спасти Лизу и ее ребенка. Но, может быть, успею спасти тебя.
– Что ты имеешь в виду? – раздраженно спросила Фиби, уже готовая повесить трубку.
– Твой ребенок в опасности, – прошептала Эви.
– Что?
– Все это ложь, – продолжала Эви. – Но ты уже знаешь, правда?
– Что именно? – поинтересовалась Фиби. Ребенок в ее животе заворочался. Этот малыш уже был настоящим акробатом.