— Но как он вернулся незамеченным? — поинтересовалась я, вспоминая запись с камер видеонаблюдения. На них действительно никто не возвращался в дом, и для меня оставалось загадкой, как же злоумышленник умудрился вернуть ключи на место.

— В доме как, оказалось, есть подземный тоннель, который выходит слегка за пределами участка, — хмыкнул Смирнов.

— Откуда? — удивилась я. — Особняк ведь строился с нуля.

— Когда Суханов перевез туда детей, Анне было пять лет, а Павлу четыре года. В то время они обожали играть в детскую игру: поиск сокровищ. Отец решил сделать своим детям такой сюрприз. Павел и Анна визжали от восторга. В те годы они ещё были близки с отцом, — пояснил Михаил.

— Понятно, — кивнула я. — А все же, куда они дели машину?

— Изначально планировалось, что они сожгут ее и отправят анонимное письмо отцу с местонахождением остатков, чтобы он "оплакал" свое сокровище. Но кое-что пошло совсем не так как задумали милые детки, и пришлось отступить от намеченного плана, утопив автомобиль в болоте, — зло усмехнулся Михаил.

— Почему? — непонимающе нахмурила я брови.

— А это, дорогая Александра, совсем другая история, которая не имеет к вам никакого отношения, — развел руками следователь.

— Она связана с убийством трёх девушек? — догадалась я.

— Вы все-таки и сюда умудрились влезть? — возмутился Смирнов.

Макс сдавленно хрюкнул.

— Она ещё и не туда влезет в поисках правды.

— Если что, я чуть не стала четвертой, — укоризненно напомнила я.

Мужчины стыдливо переглянулись и примолкли.

— Михаил Иванович, может, и правда расскажете? — вежливо попросил Макс.

— А как же тайна следствия? — шутливо съязвил он.

— А это расплата, за то, что пугали меня тюрьмой, — нагло фыркнула я.

— Александра, так требовалось на тот момент, — осуждающе возмутился Смирнов. — Никто ведь не предполагал, что вы влезете в это дело.

— Вообще-то в это дело меня втянул Суханов. Он тоже усомнился в ваших умственных способностях, — усмехнулась я, — и надавил на меня. Слишком уж сильно хотел узнать имя того, кто рискнул с ним связаться.

— Думаю, он уже об этом сильно пожалел, — тяжело вздохнул он.