Ставень снаружи щелкнул и отлетел, будто фанерный. В окно хлынул свет. Максим понял, что его скоро скрутят, это вопрос не часов, а минут. И дверь он сильно переоценил: Бабкин выбьет ее если не с пятого удара, то с десятого.

Он подвел свою любовь. Не смог защитить ее.

Но есть кое-что, что он все-таки способен сделать для нее напоследок.

Не раздумывая больше, Максим вскинул пистолет Бабкина и выстрелил в Нику, почти не целясь.

Во лбу у Ники возникла небольшая печать. Он помнил такие печати на посылках, которые они с мамой получали на почте когда-то, очень-очень давно. Коробки были залиты красно-коричневой проштампованной массой. Кажется, она называлась «сургуч». Хорошее слово. Сур-гуч. Он проштамповал Нику. Теперь она отправится туда, где должна была оказаться еще несколько месяцев назад. Почтовые службы работают с ошибками, но всегда их исправляют!

Он даже засмеялся. Эта мысль доставила ему удовольствие.

Его любимая будет рада.

Ника не скатилась по лестнице, как он ожидал, а сложилась пополам, будто тряпичная кукла, и в неудобной позе прижалась щекой к полу. Пальцы, которыми она вцепилась в край люка, медленно разжались.

Максим всматривался в ее руки, пытаясь понять, что с ними не так. Наконец понял.

На ногтях был розовый лак.

Несколько секунд он тупо рассматривал его. А потом завыл. Он выл и выл, раскачиваясь, не в силах заставить себя подползти к мертвой женщине. Звона разбившегося стекла и грохота выбитой двери Максим Калита не услышал, потому что все это уже не имело никакого значения.

Глава 13

Глава 13

– Если бы я сумел раньше понять, почему вы убежали в лес из-за одного-единственного телефонного звонка, все ваши мучения закончились бы намного быстрее.

Макар Илюшин придвинул Нике старый цветной снимок. Две девочки лет тринадцати стояли в обнимку, улыбаясь фотографу.

– Потому что мне позвонила моя мертвая сестра, – тихо сказала Ника, глядя на фото. – Которую мы похоронили двадцать лет назад.

Они сидели в больничной палате, как и в прошлый раз: сыщики на стульях, Ника Овчинникова – на постели, подложив под спину подушку. Только на подоконнике не было цветов, а соседнюю койку занимала Даша Белоусова.

– Я должен был догадаться, – повторил Макар. – Вас что-то невероятно потрясло. Вы забыли об опасности, забыли вообще обо всем.

Ника слабо улыбнулась:

– Она сказала, что ждет меня у дороги… И я побежала туда. Вы не поверите, но я узнала ее с первого же слова. Оля почти не изменилась.