Уолтер переменил позу, запустил пятерню в густые светлые во­лосы, попробовал расслабиться и почитать газету. Господи, поду­мал он, и это называется отпуск.

Он пробежал глазами колонку о положении американских во­оруженных сил во Франции, но продолжал думать о Кларе. Он вспоминал про то утро в среду после предрассветной прогулки на рыбачьей лодке (поездка на ранний лов с Мануэлем хоть достави­ла ей удовольствие, потому что была познавательной), когда они вернулись к себе и решили соснуть. Клара была в на редкость от­личном настроении. Они посмеялись по какому-то поводу, она об­няла его за шею, медленно привлекла к себе...

Одно-единственное утро в среду, три дня назад, но уже в чет­верг в ее голосе появились знакомые кислые нотки, это привычное наказание за дарованные накануне милости.

Было десять минут девятого. Уолтер высунулся из машины и по­смотрел на гостиничный фасад, который находился чуть-чуть поза­ди. Клара все еще не появилась. Он глянул в газету и прочитал: «Мертвая женщина обнаружена в окрестностях Территауна, штат Нью-Йорк».

Женщину зверски избили и порезали, но не ограбили. Поли­ции не за что было зацепиться. Женщина ехала автобусом из Нью­арка в Олбани, пропала на остановке по пути следования, дальше автобус отправился без нее.

Уолтер прикинул, не удастся ли из этой заметки извлечь чего- нибудь для своих очерков: вдруг женщину и убийцу связывали ка­кие-то странные отношения? Он припомнил, что как-то прочел в га­зете о беспочвенном, по всей видимости, убийстве, которое впослед­ствии нашло объяснение в неравноправной дружбе между убийцей и жертвой, дружбе, напоминающей отношения между Чадом Овер­тоном и Майком Дыовином. Уолтер сумел, рассмотрев исто­рию убийства, выявить некоторые потенциально опасные стороны в дружбе Чада и Майка. Он вырвал из газеты заметку о женщи­не из Ньюарка и положил в карман. Заметку в любом случае сто­ило сохранить несколько дней — вдруг появятся сведения об убийце.

Писанием очерков Уолтер развлекался последние два года. Всего их должно было быть одиннадцать, под общим названием «Неравноценные друзья». Пока что он написал только один, по­священный Чаду и Майку, но составил конспекты еще несколь­ких, и все они опирались на его наблюдения над друзьями и знако­мыми. Он исходил из посылки, что большинство людей водят дружбу, по меньшей мере, с одним человеком, во многом им усту­пающим, из-за того, что находят в нем отражение или же вопло­щение определенных недостатков и качеств, которые имеют или, напротив, которых лишены они сами. Взять тех же Чада и Майка: оба из зажиточных семей, оба избалованные, но Чад решил за­няться делом, тогда как Майк все еще ходит в повесах, хотя особо повесничать ему не на что — семейство перестало выдавать ему на расходы. Майк пьяница и бездельник, без зазрения совести обирает друзей; впрочем, теперь, кроме Чада, у него и друзей-то не осталось. Чад, судя по всему, решил: «Кабы не милость Божия, был бы я на его месте» — и регулярно подбрасывает Майку день­ги и дает приют. От Майка же как от друга всем мало поль­зы. Уолтер не собирался предлагать свои очерки издателям. Он писал книгу исключительно для собственного удовольствия, и плевать ему было на то, допишет он ее или нет.