— Джоди!

— Я мою посуду! — кричит мужской голос изнутри.

— Тебя тут спрашивают, — отвечает женщина.

Рената видит ребенка в траве рядом с крыльцом. Ребенок ползет, направляясь к качелям из покрышек, свисающим с ветки большого дуба.

— Марди. Стой. Давай-ка сюда.

Женщина подбегает и подхватывает девочку. Коричневая дворняга выбегает с заднего двора и смотрит на Ренату.

— Вы сказали «Марти»? — спрашивает Рената.

— Марди, через «д», — отвечает женщина.

Рената вспоминает о Марти. О той игре в футбол при свете фонарей в парке Мар-Виста. О завтраке в кафе, на котором они так и не встретились. Она думает о мужчине, который ее искал и был за это убит.

Рената смотрит на Марди, а мать девочки, видимо, приняла молчание Ренаты за недоумение по поводу имени.

— Она родилась во вторник[127], это самое простое объяснение, — поясняет она. — А я Шайло, кстати.

Рената собирается заговорить, когда на крыльцо выходит мужчина с чисто выбритым лицом.

— Я же просил тебя не разговаривать с этими подкастерами, — обращается Джоди к Шайло.

Он смотрит на Ренату. Рената смотрит на него.

— Да? — говорит Джоди.

— Джоди? — спрашивает Рената.

— Да.

— Я Рената.

Джоди подносит руку ко рту, словно пытаясь спрятать свою реакцию. На тыльной стороне ладони у него видна татуировка с именем «Дори». На его глаза наворачиваются слезы.

И от этого у Ренаты тоже подступают слезы.