– Джек Уиллистоун угрожал мне и моей семье, если сегодня я дам здесь показания.

– Брехня! – воскликнул Джек, подскочил со своего места за столом ответчика и потряс пальцем, указывая на Фейт.

Катлер громко стукнул по столу и поднялся:

– Тишина! Тишина в зале суда! Мистер Уиллистоун, еще одно слово – и пойдете в тюрьму за неуважение к суду. Присяжные эту реплику оставят без внимания. Мистер Тайлер, урезоньте вашего клиента.

Кот повернулся к Джеку, но тот отмахнулся, сел и скрестил руки на груди. Лицо стало багровей свеклы. Фейт не мигая смотрела на человека, который убил ее мужа.

– Миз Бальярд. – Спокойный голос Профессора прорезал тишину, словно легкий ветерок. – Как именно Джек Уиллистоун угрожал вам и вашей семье?

– Он сказал мне, что, если я выступлю в суде или что-то расскажу мистеру Дрейку, он расскажет моим сыновьям, что их отец… – Голос надломился, она посмотрела на руки. – … что их отец был гомосексуалистом.

В зале суда послышались вздохи изумления, Фейт подняла голову и обратилась непосредственно к присяжным.

– У Джека были видео и фотоснимки моего мужа… с другими мужчинами. Он прислал их мне и сказал, что обнародует их, если я дам показания по этому делу. Он угрожал мне по телефону и в текстовых сообщениях. Я не могла понять, почему ему так важно, чтобы я молчала. И только когда я снова увидела эту накладную, меня осенило. Он не хотел, чтобы эту накладную увидели вы, – заявила она присяжным, и Тайлер подскочил с места:

– Протестую, судья. Свидетель сейчас просто высказывает свое мнение. Это…

– Принимается, – согласился Катлер. – Говорите только то, что услышали от Уиллистоуна, миз Бальярд. Последний комментарий жюри во внимание не примет.

– Он оплатил мне поездку в Нью-Йорк, чтобы всю эту неделю меня здесь не было, а вчера позвонил и напомнил, что случится, если я приеду. Но мне теперь все равно, Джек. – Она поднялась. – Мой муж был геем и изменял мне с мужчинами. Мои сыновья об этом знают, потому что я сама им все рассказала. – Она помолчала. – И теперь мне все равно – можешь трубить об этом хоть на весь свет.

89

89

Секунд на пять после ответа Фейт в зале суда повисла гробовая тишина. Том следил за лицами присяжных – кто-то был разъярен, кто-то просто шокирован. Он хотел предъявить текстовые сообщения, но решил этого не делать. Он не знал, что именно в них сказано, и по яростным взглядам со скамьи присяжных понял – это будет перебор. «Мы и так заканчиваем на самой высокой ноте». Макмертри откашлялся и посмотрел на Катлера.

– Вопросов больше нет, ваша честь.

– Мистер Тайлер, что у ответчика?