Доусон настороженно посмотрел на них.

— Я не люблю никого огульно обвинять.

— Давайте назовем их предположительно заинтересованными лицами, — сказал Декер. — Дальше вашей комнаты это не пойдет. Но если у вас есть имена, мы можем проверить таких людей.

— Стюарт в бизнесе не миндальничал. Заключал жесткие сделки. Оставлял кое-кого ни с чем.

— У этих людей есть имена? — спросила Джеймисон.

— Никого из них уже нет в городе. А того из оставшихся, кого я мог бы назвать, уже примерно как год нет в живых. Хотя… — Доусон с неуверенным видом умолк.

— Что? — быстро спросила Джеймисон.

— Послушайте, я очень люблю этого парня… Он воевал за свою страну и все такое. Но Стюарт был с ним беспощаден.

— Вы имеете в виду Шейна? — уточнил Келли.

— Я знаю, что вы приятели.

— Мы дружили, когда росли. И мы по-прежнему друзья, но не такие близкие, как раньше. Есть у вас что-то более конкретное — помимо того, что он третировал Шейна?

— Вообще-то нет. Но вы спросили, и вот вам мой ответ.

— И теперь Шейн унаследует состояние отца, естественно, — заключила Джеймисон.

— Насколько мне известно. Вы можете проверить это у юристов. Хотя Стюарт мог написать завещание в пользу кого угодно.

— Но если он так сделал, а Шейн про это не знал, у него все равно мог иметься мотив для убийства отца, — заметил Декер.

— Не думаю, что я знаю кого-то, кто еще меньше любил бы деньги и бизнес, чем Шейн, — заметил Келли.

— Шейн сказал нам, что вы с ним не настолько близки, как некогда, — заметила Джеймисон. — И вы сами только что это подтвердили.

— Школа есть школа. Жизнь идет своим чередом. Мы пошли разными путями. Но тогда я хорошо знал этого парня, и этот парень нисколько не изменился. Черт, он мог остаться здесь, бить баклуши и тянуть денежки с отца! Но Шейн завербовался в армию и рисковал своей жизнью за эту страну. Вернулся с наградами и никогда про них не рассказывал.

Доусон улыбнулся.

— Вы двое были лучшими футболистами, которых тут когда-либо видели.