— Это очаровательно, но выглядит слишком примитивным, — заметила Ирен.

— А разве не примитивны все эти сраные гуру, в которых ты веришь, которые рассказывают, что коровы — священные животные, что ты перевоплощаешься, но эта жизнь ничего не значит. Вся эта колдовская карма — дерьмо.

Ирен почувствовала его внутреннее напряжение, а ей хотелось, чтобы он продолжал рассказывать. Она сунула руку ему под рубашку и ощутила сильное биение его сердца.

— Ты их ненавидел? — спросила она.

— Я никогда не испытывал ненависти к моим родителям, — ответил он. — Они всегда были добры ко мне.

— Я имела в виду мормонскую церковь, — пояснила Ирен.

— Я ненавидел церковь, с тех пор как себя помню, — сказал Дэвид. — Я ненавидел ее еще маленьким ребенком. Я ненавидел лица старшин, ненавидел то, что мои отец и мать лизали им задницы. Если ты не согласен с учением церкви, тебя могут даже убить. Это деловая религия, и они все повязаны. Только благодаря церкви, мой отец стал состоятельным человеком. Но я тебе скажу одну вещь, которая вызывала у меня самую сильную злость. У них существует особое помазание, и главные старшины совершают его, чтобы попасть на небо раньше других. Как будто кто-то проталкивается вперед тебя, когда ты стоишь в очереди за такси или в дешевом ресторане.

— Большинство религий таково, — высказалась Ирен, — кроме индийских. Тебе надо только остерегаться за свою карму, — она помолчала. — Вот почему я стараюсь не поддаваться жадности к деньгам и не могу сражаться со своими земляками за владение этой землей. Я должна сохранить мой дух в чистоте. У нас сейчас пройдут собрания по поводу того, что Санта-Моника переживает ужасный кризис. Если мы не будем настороже, владельцы недвижимой собственности уничтожат все, за что мы боролись, и этот город застроят небоскребами. Они взвинтят арендную плату, тебя и меня вышвырнут из наших домов.

Она говорила и говорила, и Дэвид Джатни слушал ее с каким-то чувством умиротворения. Он может вечно лежать на этом пляже, утратив ощущение времени, растворившись в этой красоте, в невинности этой девушки, которая не боится ничего, что с ней может случиться.

Она рассказывала о человеке, по имени Луис Инч, который пытается подкупить городской совет, чтобы они изменили Закон о строительстве и арендной плате. Она многое знала об этом человеке, собирала о нем разные сведения. Этот тип мог бы быть старшиной в мормонской церкви.

— Если бы это не было плохо для моей кармы, — подытожила Ирен, — я бы убила этого мерзавца.

Дэвид Джатни рассмеялся.

— Однажды я застрелил президента, — он рассказал ей про игру с убийством, про охоту, когда он на один день стал героем университета Брайама Янга. — И мормонские старшины, заправляющие там, вышвырнули меня.