Мисс Беа изогнула нарисованную карандашом бровь и прорычала:
– Что в нём доброго?
– Солнышко светит, – не смутился Майк и для большей выразительности поднял лицо к небу. – Облачка такие пушистые…
– Не перегибай палку, – прошипела я. – Ты ведёшь себя слишком подозрительно.
– Но ей нравится, – шепнул он в ответ. И снова закричал в сторону мисс Беа: – Ваши розы сегодня особенно прекрасны!
Прежде чем она собралась ответить, на свои ухоженные лужайки вышли остальные соседи. Как и мисс Беа, все они были одеты – а скорее
– Не пялься на них. Сделай вид, что разминаешься, – прошептала я и сама нагнулась вперёд. В икрах знакомо закололо.
Майк тоже нагнулся, и наши головы оказались примерно на одном уровне.
– Заметила что-нибудь новое? – спросил он.
Я взглянула на старичков – так мы называли наших соседей.
– Отсюда плохо видно, – призналась я. – Но у мисс Эттвуд нос стал острее и чуть искривился. Как у ведьм из мультиков. Видишь?
Майк, не разгибаясь, повернул голову:
– Ага. Теперь присмотрись к доктору Смиту. Сегодня он машет своей лейкой куда энергичнее, чем неделю назад. Похоже, плечо его больше не беспокоит.
– Вижу.
Выпрямившись, я начала разминать мышцы спины и сделала знак Майку присоединиться. Билли заскрёб когтями по окну и жалобно заскулил.
«Прости, дружище, но на улице слишком жарко».
Билли затих, будто каким-то образом прочёл мои мысли, и его глаза, и так потерявшие живость со смертью папы в прошлом году, печально потускнели.
Это папа первым заподозрил, что со старичками что-то не так.
«Вам не кажется, что они какие-то странные? – часто спрашивал он нас с мамой за ужином. – Они будто совсем не стареют. То есть они старые, но недостаточно старые, если вы понимаете, о чём я».