Пока они шли по тротуару, Мортон прижимал сверток к груди, благодарный за тепло, исходившее от спрятанной там сущности.

Повернув за угол, они пошли вдоль кованой металлической решетки.

Пейдж опустила руку в карман.

Впереди крякнула сигнализация черной «Тойоты CV-R». Пейдж подбежала к машине и открыла заднюю дверь со стороны тротуара.

Грант нырнул внутрь.

Она захлопнула дверь.

В салоне стоял запах новой машины.

Дождь барабанил по крыше и ветровому стеклу.

Пейдж забралась за руль и включила двигатель.

– На двадцать пятое, – велел Грант.

– Через озеро?

– Точно.

– Это же в сторону Киркленда. В сторону папы.

– Я знаю.

Пейдж пристегнулась и включила скорость. Выехала со стоянки. На улице никого не было – ни прохожих, ни машин. Они поехали вдоль ряда фонарей, свет которых дробился в каплях дождя.

Мортон прикрыл глаза, когда Пейдж разогналась на эстакаде, ведущей на I-5, и выскочила на пустую федеральную автостраду.

Он опять потерял счет времени.

Ушел в себя.

А потом они оказались уже на шоссе 520, нацеленном на восток, на плавучем мосту, где над ними вспыхнул голубой свет камер платной трассы.

Грант чувствовал себя невероятно целеустремленным. И настолько отключенным от всего окружающего, как будто принял психотропный наркотик. Но при этом он полностью контролировал свою дееспособность. Удивительный парадокс – абсолютное владение собой, но на новом уровне сознания.