ДетективыРитм-секциястр 225
Светлый фон
Я иду по коридору и чувствую воздух обнаженной кожей. Мои руки засунуты в карманы пальто. Левая нащупывает ингалятор, правая сжимает стальную ручку ножа. Шершавая крестовина царапает мне ладонь. Я вхожу в восьмиугольную комнату, сквозь которую должна пройти, но почему-то останавливаюсь. Верчу головой и вижу в затемненных зеркалах, которые образуют стены, свое отражение. Сбоку, со спины, спереди. Как же необычно я выгляжу: пальто, высокие каблуки, кожа… Я вновь проститутка, я вернулась туда, где и начинала. Я не вижу в этом ничего странного, и это меня расстраивает. А потом во мне что-то рвется. Притворство заканчивается.

С тех пор как я согласилась убить Гилера, меня гложет вопрос: смогу ли я? Я стараюсь его игнорировать. Я физически и морально готова к этому. Более того, я убедила себя: этот акт – необходимое зло, которое позволит мне двигаться дальше в моих поисках справедливости. Невероятная чушь! Я смотрю на моих близняшек в зеркале и вижу эту ложь в каждой из них. Проктор был храбрым человеком, и он заплатил за свою храбрость своей жизнью, но я знаю: он никогда не заплатил бы эту цену за справедливость. Сколь мерзок ни был Гилер, я не могу убить его для того, чтобы узнать, кто убил мою семью. Это не мой мир. Он принадлежит кому-то другому.

С тех пор как я согласилась убить Гилера, меня гложет вопрос: смогу ли я? Я стараюсь его игнорировать. Я физически и морально готова к этому. Более того, я убедила себя: этот акт – необходимое зло, которое позволит мне двигаться дальше в моих поисках справедливости. Невероятная чушь! Я смотрю на моих близняшек в зеркале и вижу эту ложь в каждой из них. Проктор был храбрым человеком, и он заплатил за свою храбрость своей жизнью, но я знаю: он никогда не заплатил бы эту цену за справедливость. Сколь мерзок ни был Гилер, я не могу убить его для того, чтобы узнать, кто убил мою семью. Это не мой мир. Он принадлежит кому-то другому.

Мне с трудом верится, как далеко я зашла. Вот я, голая, в Нью-Йорке, готова распотрошить мою жертву, как рыбу. Почему я не положила этому конец в самом начале? Некая часть меня наверняка все время знала, что я не смогу это сделать. В Бразилии все было иначе. Феррейру я убила, защищая себя. Марин же, как говорится, просто попал под горячую руку. Неужели я всерьез полагала, что способна на хладнокровное убийство? Наверное, я просто надеялась, что до этого не дойдет, что ситуация чудесным образом изменится и я буду избавлена от этого неприятного дела.

Мне с трудом верится, как далеко я зашла. Вот я, голая, в Нью-Йорке, готова распотрошить мою жертву, как рыбу. Почему я не положила этому конец в самом начале? Некая часть меня наверняка все время знала, что я не смогу это сделать. В Бразилии все было иначе. Феррейру я убила, защищая себя. Марин же, как говорится, просто попал под горячую руку. Неужели я всерьез полагала, что способна на хладнокровное убийство? Наверное, я просто надеялась, что до этого не дойдет, что ситуация чудесным образом изменится и я буду избавлена от этого неприятного дела.