– Четырнадцать долгих ночей я бодрствовал в галерее, – объявил я, – и ни один призрак не напугал меня. Мистер Парсонс и миссис Джексон – всего лишь жертвы собственного воображения. Прошу всех успокоиться – в доме нет сверхъестественных существ. Я в этом убедился, и с меня хватит, – особо подчеркнул я, прибегая к хитрости. – Если леди Мариам снова придет в гости, милости просим, но больше я ее встречать не буду и никакую чушь про привидения слышать не желаю. Все свободны, продолжайте работу.

Дворецкий и горничная обиделись на мои слова, но возражать не стали, а лишь фыркнули и вышли с остальными слугами, чтобы потом вдоволь посплетничать. Тем не менее обстановка в доме изменилась к лучшему: миссис Брэг поутихла, а Хелен приободрилась, часто улыбалась и смеялась, – таким образом, моя версия о причинах ее недуга оказалась вполне состоятельной. Мой здравый смысл изгнал призрака, но я мечтал раскрыть тайну, поэтому собирался продолжить наблюдения, но никому, даже своей невесте, не говорил об этом. «Обманщика нужно застать врасплох, кто бы он ни был, мужчина или женщина», – рассудил я и наметил план.

Две-три ночи я не показывался в галерее, а на четвертую мне улыбнулась удача… и призрак.

Около полуночи я пришел и спрятался за шторой. Полная луна сияла так ярко, что в помещении с боковыми панорамными окнами было светло как днем. С трудом подавляя сонливость, я напряженно вглядывался в лабиринт теней, мелькавших на серебристом фоне. Внезапно в абсолютной тишине послышался слабый звук. Когда он приблизился, я понял: это стук каблуков, и тотчас различил шелест тяжелых шелковых юбок. Еще мгновение – и словно ниоткуда передо мной предстал призрак.

Кровь застыла у меня в жилах. Это была леди Мариам с тростью, в высоком головном уборе и роскошном, как на портрете, парчовом платье. Лицо ее я видел мельком, но статная фигура в точности совпадала с изображением. Я замер, выжидая и держа палец на спусковом крючке.

С цоканьем, вполне соответствовавшим описанию миссис Джексон, дама прошла по галерее, постукивая тростью. Длинный шлейф шуршал по полу, лунный свет играл на парче, отражаясь мириадами оттенков. Ко мне знатная госпожа не приближалась, а держалась рядом с семейными портретами, изредка протягивая к позолоченным рамам бледную руку. Она несколько раз остановилась, всматриваясь в лица Аллистонов, а потом все быстрее и быстрее заскользила назад. Похоже, я пошевелился и произвел шум, потому что призрак вздрогнул, метнулся в конец галереи и растворился, прежде чем я успел вскинуть револьвер и прицелиться.