– Ты все еще боишься воды? – спросила Марьяна и почувствовала, как Стас напрягся, его объятия ослабли.
– Я стараюсь не думать о том, что мы в открытом море на маленьком судне. Я представляю себе… песок.
Марьяна повернулась к Стасу.
– Песок?
Он кивнул и повторил:
– Песок.
Марьяна сбросила плед на пол, схватила с подноса бокал и выпила шампанское залпом. Легче не стало. Стас нахмурился.
– Мари, в чем дело?
– Я что-то помню… – Она медленно наклонилась и поставила пустой бокал на поднос. – Они рвутся наружу, эти образы. Как привидения, как… мертвые лица. И руки, костлявые пальцы, гниющие трупы, крики…
Стас обнял ее, но она тут же отстранилась. Провела ладонью по левому бедру, сзади, от ягодицы до коленного сгиба.
– Стас, где моя рана? Она должна тут быть… Ее нет.
Платов пристально посмотрел ей в глаза и ответил:
– Рана исчезла, как только ты забыла. Роберт тоже не помнит. Вы оба забыли о Рокоте на следующий же день.
Марьяна замерла. Босые ступни словно вмерзли в палубу.
Что? Что он сказал? Рокот?
Господи, он будто ударил ее наотмашь. Во рту Марьяны появился привкус озерной тины, опять застонали воспоминания. Она никак не могла распознать смысла этого единственного слова. Рокот. Но ведь не может быть словом мигающий сигнал в голове. Рокот. Рокот.
«Рокот хочет, чтобы ты подарила ему всю свою кровь, да, Мари, всю… всю свою кровь…»