– Помоги им, – распорядился Бернард. – Я могу сдержать их спереди.
Развернувшись, Рун со своим клинком включился в сражение в тылу. Трио работало вместе очень эффективно. Эрин замедляла их продвижение прицельными выстрелами в колени и ноги. Джордан бил по головам, разнося черепа вдребезги. Рун добивал всех, кто сумел подобраться ближе.
Они удерживали позиции, но время безжалостно утекало.
Наверняка именно этого и добивался Искариот.
Затем из-за стригоев показались фигуры в черных плащах, прорубившие путь через задние ряды, сверкая серебряными крестами во мраке.
Подкрепление сангвинистов.
Возглавлял их Христиан с клинками в обеих руках. Он выкосил дорожку среди оставшихся стригоев, чтобы пробиться к ним. Джордан радостно хлопнул его по плечу.
Другие сангвинисты пробрались дальше, чтобы присоединиться к Бернарду.
Рун последовал за ними.
Кардинал указал на окружающий лабиринт коридоров.
– Рассыпаться. Очистить фланги!
Снова придя в движение, Рун умножил усилия, разя стригоев налево и направо и пробиваясь с отрядом все вперед и вперед. Дальше туннель расширился, открыв вид на подземную реку, мост и озаренную факелами пещеру за ними.
Рун с Бернардом оттеснили оставшихся стригоев к реке и дальше – в кипящую воду, умчавшую их прочь. Пополнение сангвинистов все прибывало сзади, прикрывая их с тыла.
Эрин подоспела к Руну, указав через сернистые миазмы реки. Там двигались неясные тени, но силуэт жертвенного агнца спутать ни с кем было невозможно.
– Быстрей!
Вместе команда пересекла склизкий каменный мостик, дугой выгнувшийся над рекой. Но стоило ступить на тот берег, как преобразился сам воздух, ставший холодным, будто гробница посреди зимы. Дыхание Эрин и Джордана повисло в воздухе белыми облачками, когда оба охнули от изумления перед этой переменой. Но куда более леденящим оказалось ожидавшее их зрелище.
В центре зала бледное тело лежало на черном камне, будто распятое на нем веревочной сетью. Облако черного тумана, окутавшее его целиком, бурлило и кружилось, вздымаясь к сводчатому потолку и протягивая щупальца в каждый тоннель, стремясь выбраться на открытый воздух.
Все это место разило обреченностью и разложением.