— Я не хочу, чтобы кто-нибудь подглядывал.

— Вокруг на много миль ни души.

— Закрой ставню!

Кети закрыла ставню, снова подошла к столу, пошарила в своей сумочке в поисках сигарет и, ничего не найдя, сердито защелкнула ее.

— Брось дергаться, — сказал Сай. — Мужья — одна видимость. Кусок бумаги с печатью и золотое колечко. Кто принимает мужа всерьез?

— Я, — сказала Кети. — Я его люблю.

— Любовь придумали для подростков. Такого зверя не существует.

— Вы ошибаетесь. Вы просто не знаете, что это т&ое.

— Я знаю больше, чем ты себе представляешь, детка, я знаю очень много. Например, что твой дорогой муженек насквозь испорчен. Ты ничего не сможешь сделать для него. Слишком поздно. .

— Нет, не поздно. Когда это дело кончится…

— Когда это дело кончится, появится другое, после этого еще одно и еще, и еще, и еще! Кого ты обманываешь? Себя? Я видел бездельников, таких, как Эдди, в тюрьмах по всей стране. Он весь прогнил! От него воняет! Господи, он в точности похож на меня! А я не такой уж подарок!

— Я не хочу вас слушать.

— Хорошо, не слушай. Тоже мне, великая воспитательница. Свяжи ему шелковый кошелечек. Чушь какая!

— Не говорите так, Сай, я не…

— Почему? Что ты мне сделаешь?

— Я… просто не говорите так! .

— Смотри-ка, она мне угрожает! Я должен вестц себя как следует. Должен быть с ней поосторожнее. Не то, что этот белобрысый щенок, а? Он может делать чтд угодно. — Сай остановился и посмотрел на приемник. — Эдди, наверное, выключил это чудовище, когда уходил. Уже давно ничего не слышно.

— Да там нечего слушать, кроме переговоров патрульных машин.

— Ну и что? Мне кажется, это очень интересно. — Он остановился и посмотрел на нее. — Послушай, хочешь немного выпить?