— Это невероятно! — слышит Кларье. — Да я снова повторяю тебе, что это был самый обычный физиологический раствор! Он очень быстро всасывается в кровь. И не говори мне о том, что четыре литра жидкости могли бесследно кануть! Это уже из области фантастики! Мне необходимо как можно быстрее получить от тебя все результаты. Да ты что, я и не думаю подвергать сомнению твои методы. Но поставь себя на мое место!.. Четверть литра раствора в час не может так просто взять да исчезнуть. Спасибо. Да. Еще раз спасибо.

Заметно обескураженный, доктор Аргу медленно кладет на рычаг телефонную трубку.

— Мне только что сообщили результаты вскрытия! — едва ли не шепчет он. — И я отказываюсь что-либо понимать. Врач ничего не нашел. Мы прекрасно знаем, что капельница работала с десяти часов вечера, ну, допустим, до четырех часов утра, так что в целом получается, что больной должен был получить примерно четыре литра физиологического раствора. Не так ли? Тут и думать нечего! Пусть я, допустим, потерял рассудок или грежу наяву, но ведь четыре ночные сиделки могут подтвердить все вышесказанное. Хорошо. И что мы имеем? А то, что капельница работала без остановки в течение шести часов и не оставила никаких следов раствора в теле Антуана. С одной стороны, мы влили четыре литра жидкости! А с другой стороны, нам говорят: ничего нет! Каково! Это уже по вашей части, комиссар, разбирайтесь, вам и карты в руки! Если что-нибудь поймете, дайте мне знать. А мне, видимо, пора подавать Уильяму прошение об отставке!

— Погодите, а что именно мог отыскать врач при вскрытии? Я в этом деле полный профан, и мне кажется, что какая-то более или менее значительная часть влитой в организм жидкости должна была где-то скопиться. Я ошибаюсь?

— Разумеется, да! Организм впитывает раствор, как любую другую пищу. Но наличие раствора должно легко обнаруживаться при анализе крови. А тут ничего! Состояние сердца и легких показывает, что смерть наступила внезапно, вследствие отека легких. Бедный Антуан был сердечником. Недавно перенес небольшой инфаркт, вот почему мы все так носились с ним. И потом — раз и все! Роковой спазм сердечной мышцы. Но что удивительно: ни малейшего следа химического воздействия, такое впечатление, будто и не было никакой капельницы.

Немного подумав, Кларье приходит к очевидному выводу:

— Кто-то перекрыл доступ жидкости.

— Это совершенно невозможно, — стонет доктор. — Когда Валери уступила место госпоже Ловьо, аппарат работал. Иначе она бы немедленно предупредила госпожу Гильвинек.

— Она обманывает!