Мод вырывает у него из рук буклет и сует другой.

— С этим тоже настоятельно рекомендую ознакомиться!

Кларье читает:

— «Животные линяют, змеи сбрасывают кожу, у ящериц отрастают новые хвосты, а у крабов клешни. А человек, потерявший руку или ногу? Неужели он обречен носить всю жизнь один и тот же протез? Нет! Почему бы и вам каждый год не начинать новую жизнь? Наша продукция постоянно усовершенствуется и становится легче по весу. Старые тяжелые конструкции годятся разве что на помойку! Новые протезы отвечают всем требованиям сегодняшнего дня, а кроме того, они так изящно сделаны, что наши клиентки не без гордости демонстрируют их своим любимым. Фирма „Стретчер“ предлагает вам также специальные модели, позволяющие тратить гораздо меньше усилий при движении, а следовательно, становятся доступны любые, даже самые тяжелые виды спорта, хотите — занимайтесь теннисом, хотите — плаванием! Одним словом, наши протезы окажут вам столько разнообразных услуг, что вы, ей-богу, пожалеете, что вам не ампутировали руку или ногу раньше!»

— Подонки! — восклицает Мод. — Они способны искалечить вас, лишь бы продать товар! Деньги! Деньги! Кто их остановит? Уж по крайней мере не Аргу, находящийся у них под пятой. Да и не вы, комиссар! Если что, стыдливо закроете глаза!

— А это еще почему?

— Да потому! Когда вам предложат такую штуковину по цене транзистора…

Резким движением она задирает юбку, и Кларье видит столбик, укрепленный железными скобами, рядом с изумительно красивой ногой.

— Нас подстерегает медленное гниение. Поэтому нужно уничтожать и уничтожать. Против Кэррингтона и его пособников есть одно лишь средство — бомба!

А Кларье никак не может оторвать глаз от женской ножки, такой прекрасной и соблазнительной, при этом невольно думая о несчастном Аргу, который уже так давно занимается лечением этой разъяренной мегеры, а главное, любит ее, как если бы она была для него неблагодарной дочерью и одновременно взбалмошной любовницей. Ему искренне жаль бедного ученого, который во мраке полуразрушенного мозга должен постоянно час за часом мысленно сталкиваться с той, что была его счастьем и мукой. И поди разберись в таких чувствах!

— Вот мне и довелось увидеть настоящую террористку!

Мод опирается на край стола и тяжело дышит, будто он ее ударил:

— Я от всего сердца желаю вам оказаться навечно привязанным к этому столбу пыток, который я вам только что показала, комиссар! Тогда, быть может, вы и поймете, что такое терроризм. Если уж браться за дело, то надо сжигать дотла саму человеческую жизнь!

— Ладно, ладно… Мы об этом после поговорим! А пока переоденьтесь, если хотите, и соберите ваши вещи. Я скоро за вами приду.