– Где она?! – женщина задыхалась. – У кого она? Деточка моя… – всхлипнула она. – Моя малышка…

Мирен не ответила. Ей тоже было трудно сдерживаться, ведь Кира стала частью и ее самой, и каждый раз при просмотре кассет она представляла себя в той комнате в окружении оранжевых обоев с цветочным узором: она дотрагивается до них в поисках самой себя, а на ней надето платье того же цвета – то самое, что было на ней в ночь, когда все изменилось. В этой девочке она видела свои страхи, свою уязвимость; она видела все, что было скрыто в глубине ее сердца: загадка, неразрешимая головоломка, пазл, собранный из кусочков боли.

Она поняла, что не может больше тянуть, и, когда все замерли в ожидании ответа – родители на грани обморока, агент Миллер в беспокойстве, а профессор в восхищении этой раненой бабочкой, которую он знал только куколкой, – она вышла из палаты и сказала, повернувшись к ним:

– Идите за мной, пожалуйста.

Мирен с трудом шла по безлюдному коридору, толкая капельницу со скрипучими колесами. Глаза Темплтонов были переполнены эмоциями, они не знали, чего им ожидать. Через несколько метров Мирен остановилась перед палатой 3К, и родители замерли, недоуменно глядя друг на друга, их сердца дрожали, а не бились.

– Грейс, Аарон, вот ваша дочь, – сказала она наконец, открыв дверь: внутри обнаружилась Кира Темплтон. Девушка спала, а мониторы указывали, что все ее жизненные показатели в порядке. Одна нога была в гипсе, а часть головы скрывала повязка, но это определенно была Кира.

Грейс приложила руку ко рту и разрыдалась, узнав ямочку на подбородке, ту самую, которая была запечатлена в ее памяти, ту самую, которую она порой гладила, пока малышка спала рядом с ней много лет назад. Она осторожно приблизилась, обливаясь слезами, и Аарон последовал за женой, не говоря ни слова, чтобы не нарушить этот момент мучительного и безмолвного воссоединения, которого они ждали всю жизнь. Когда Грейс наконец подошла к кровати, она повернулась к Аарону, крепко обняла его, плача, и неразборчиво прошептала что-то, что имело смысл только для них двоих.

Мирен тут же закрыла дверь в палату, оставив их втроем, чтобы радость этой семьи не покидала этих четырех стен.

Агент Миллер положил руку на плечо Мирен, и она кивнула в ответ.

– Где она была все эти годы? – спросил он. – Кто ее похитил?

– Мать, сбившаяся с пути, – ответила она. – Я расскажу вам все в моей палате, агент. Мне кажется, они заслужили немного времени… с семьей, – добавила она.

Профессор Шмоер бросил на нее одобрительный взгляд и подошел к ней, как только она направилась обратно в 3Е. Мирен слегка выдохнула, почувствовав, как под ребрами что-то кольнуло, и профессор обхватил ее за талию, чтобы поддержать.