– Просто убирайтесь. Все вы, уходите!

– Разве вы не собираетесь освободить Нейтана?

Он смотрит на меня, и в его глазах столько ненависти и гнева, что я почти спотыкаюсь. Почти, но не совсем, потому что сзади меня ма кладет руку на мою спину, поддерживая.

– Я не уйду, пока вы не освободите его. Видите ли, я думаю, что это был несчастный случай, который не имеет никакого отношения к Нейтану. И у вас нет доказательств против него или кого-либо другого. Так что закрывайте дело. Мы все для вас расследовали. Вы можете сказать материковой полиции, что все выяснили сами; мы поддержим вас в этом. Они будут так впечатлены вашей работой. Вы можете представить, какие статьи о вас напишут? Вы раскрыли убийство и кражу подарков на два миллиона долларов!

– Ух ты, самый лучший полицейский, – говорит ма.

– Самый лучший, номер один! – говорит старшая тетя, поднимая вверх большой палец.

– О да, я скажу всем своим друзьям по «Ватсапп»: «Ух, повезло, что у нас такая отличная полиция», – поддакивает вторая тетя.

– Ну и герой, – хмыкает четвертая тетя.

Он разрывается, это видно любому, между неправдоподобностью ситуации и желанием поверить в то, что мы говорим. Он хочет поверить в это так сильно. Знает, что влип по уши, что облажался сверх всякой меры.

Лучше всего придерживаться мысли решить все, пока большие парни с материка не пришли и не захватили власть.

Затем Морин, бухгалтер экстраординарного уровня, вступает в игру и произносит то, что склоняет шерифа на нашу сторону раз и навсегда:

– Я помогу вам с бумажной работой.

Эпилог

Эпилог

Я делаю глубокий вдох и открываю двери в димсам-ресторан. Раздается какофония мандаринского, кантонского, хоккиен и других китайских диалектов, которые я не могу определить. У стойки регистрации хозяина уже обступили толпы крикливых тетушек и дядюшек, спрашивающих о своих столиках.

– Уф, – выдыхаю я. Не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к шуму воскресных димсам-ресторанов. Сильная рука находит мою и успокаивающе сжимает.

– Я голоден, – говорит Нейтан, ухмыляясь. – Не могу дождаться.

– Ха, – слабо смеюсь я. Я все еще наполовину уверена, что однажды он поймет, что моя семья – это сумасшедший бедлам, и решит, что без меня ему будет лучше. Но нет, останавливаю я себя, нет, ему повезло, что у него есть я. А мне повезло с ним. Мы созданы друг для друга. Я улыбаюсь ему, и на этот раз моя улыбка менее нервная.

– Пойдем, у них уже есть столик.