Однако в ногах у меня чувствуется какая-то слабость. Старые сомнения возвращаются. Что именно я буду делать, когда окажусь там? Я столько времени шла к этой цели, что как-то не подумала о том, чтобы разработать план. Поэтому я возвращаюсь обратно в город, нахожу там уютную кофейню на углу главной улицы и, заказав мятный чай, принимаюсь думать.

Как бы то ни было, даже когда уже начинает смеркаться, в голове у меня не проясняется. Я остаюсь последним посетителем в кофейне. Официантка недовольно прохаживается рядом. Что ж, пора уходить. Я снова проделываю тот же путь, что и раньше, но на этот раз заставляю себя дойти до конца, повернув сначала налево, а потом – направо. В результате я оказываюсь перед большим домом с двускатной крышей. Оглядевшись по сторонам – никто, кажется, за мной не наблюдает, – я подхожу по дорожке к входной двери. На ней имеется ряд табличек с именами, а значит, в этом доме несколько квартир с отдельными входами по периметру дома. У меня перехватывает дыхание, когда я читаю первую из них. «Вики Гаудман. Ароматерапевт».

Наконец-то.

Глава 47 Вики

Глава 47

Вики

4 июля 2018

Всю оставшуюся неделю я думаю только о Патрике. Сейчас меня назначили в бригаду, занимающуюся садовыми работами. Мы собираем посаженную ранее морковь. Во многих тюрьмах занимаются выращиванием собственных продуктов, которыми могут питаться заключенные. Когда я была начальницей тюрьмы, я поощряла такую практику. Меня всегда восхищало, что из каких-то крошечных семян может вырасти столько всего хорошего. Достаточно создать для этого соответствующие условия и обеспечивать определенный уход.

К тому времени, когда мой адвокат снова появляется у меня на следующей неделе, я уже готова.

– Хорошо, – говорю я. – Я расскажу вам о моем ребенке.

* * *

Начало 2013 года выдалось дождливым и ветреным. Я была уже на четвертом месяце беременности. Это было очень волнующе и одновременно пугающе – из-за непредсказуемого поведения Дэвида. Возможно, в глубине души его страшило то, что ему предстояло стать отцом.

Между тем Рождество принесло женщинам в тюрьме лишь острое ощущение несправедливости. Что бы они ни совершили – разве они не заслуживали того, чтобы провести этот день со своими семьями? Мне было их очень жаль. Но ведь, напоминала я себе, каждая из них некогда причинила зло какому-то человеку, а у их жертв тоже были семьи.

Как ни странно, встречи с родными лишь усугубляли ситуацию.

– Мои дети только и рассказывают, как здорово они провели время и какие подарки им принес мой чертов бывший, – сказала одна из женщин. – А по мне они будто вовсе и не скучают.