– Тогда я домой.

Джонни понимал друга. Джек был человеком логики и правил, образованным и связанным с системой, которой Джонни не доверял. Смог бы он принять правду? Нет, нет и нет. Там, где Джонни видел красоту, Джек усматривал риск, а то, что представлялось первому грандиозным и величественным, второму виделось опасным. И неважно, что прошлое было неспокойным и жестоким.

– Иди, если хочешь. Я понимаю.

– Черт возьми, Джонни… Не надо так.

– Как?

– Вот с этим твоим спокойным смирением. Можешь хоть раз показать, что тебе кто-то нужен? Один только раз признать, что мы одинаковые?

Обида звучала так явно, что Джонни и думать было не о чем.

– Конечно мы одинаковые. Как братья.

– И тебе действительно нужна моя помощь?

– Ты же мой лучший друг, Джек. У меня никого больше нет.

– Значит, мы вдвоем, вместе?

– Как в старые времена.

– Ну тогда ладно. – Джек поднялся, хмурый, но довольный. – И что? Разве так трудно было?

* * *

В комнату Вердина вошла медленно и бочком, и на Джонни посмотрела, как рыба-падальщица, вынюхивающая что-нибудь дохлое. Ей нужно было то, что он узнал, и она уже приготовилась вцепиться в добычу зубами и проглотить целиком. Темные глаза светились.

– Ну что? Мы все слышали твои крики.

– Я знаю, где она.

Опершись на палку, старуха шагнула к нему. Больше ничего не случилось, но перемену в настроении почувствовали все.

– Расскажи мне.

– Зачем вам так нужна ее могила?