Один глаз был открыт.

От неожиданности Джонни подался назад, глядя в безумный темный зрачок, окруженный пожелтевшим белком. Слепа она или зряча? В сознании или нет? Половина ее лица оставалась в земле, как и бо́льшая часть левой стороны тела.

– Господи… Боже мой… – выдохнул Джек, но Джонни даже не поднял головы. Налитый кровью, как будто слезящийся глаз смотрел на него в упор. Джонни снял рубашку и очистил от грязи губы, потом раскопал остальное и по мере возможности укрыл останки.

– Леон, давай поднимем ее.

Леон опустился на колени у края ямы. Джонни поднял тело.

Она была легкой, как пушинка.

Пучок хвороста.

* * *

Из темницы своего сознания Луана наблюдала за всем, что происходит: как достают из ямы жалкие останки, как вылезает сам Джонни. Айну положили на землю, и Луана увидела черный язык и пеньки зубов. Жившие в Пустоши женщины искали ее почти двести лет, и Луана считала их старыми дурами, запутавшимися в нелепых верованиях.

Оказалось, ошибались не они.

Пальцы шевелились. Желтый глаз закатился, потом остановился на Луане, и ее захлестнула сильнейшая волна ненависти и безумия. Она ненавидела все и всех, людей, жизнь и мир, обрекший ее на вечное заточение в земле. Ненависть шла волнами и шипом вонзалась Луане в мозг. Возможно ли, чтобы такая ненависть не поглотила себя саму? Возможно ли, что Айна выжила? Ответ на вопросы Луана слышала в голосе бабушки. Она носила камень долгие годы, на шее и в руке, а потом прятала в том месте, где может спрятать что-то только женщина. Все это Луана поняла в миг озарения. Айна держалась за счет камня, дерева, всей живности в земле вокруг нее. Она высасывала из мира соки… ради чего? Ненависти? Презрения? Безумия? Какая чудовищная сила так долго поддерживала эту жизнь? Или все это время Айна хотела умереть? Желала ли она покончить с таким существованием, но не могла достичь цели?

Жуткий глаз сосредоточился на Кри. Луана знала, что чувствует дочь. Кри стояла на четвереньках, но дергалась и стонала, как будто тот же самый шип раскалывал и ей череп.

– Нет, – бормотала она. – Нет…

Луана знала, сколь опасна Айна для своих прямых потомков, для самой Луаны и ее дочери, но знала она и то, что Вердина хочет покончить с Айной.

Для этого они и пришли сюда.

Для этого и выкопали Айну.

Луане казалось, что она наблюдает за всем через разбитое окно. Вердина напоминала ей сжатую пружину, но этого никто почему-то не замечал. Старуха опиралась на Леона, но руку держала у пояса, рядом с пистолетом. Она не хотела ни спасать Айну, ни облегчать ее страдания, ни завершать поиски, предпринимавшиеся многими женщинами на протяжении многих лет. Вердина хотела только камень, и к цели вела одна-единственная дорога. Женскую ветвь следовало обрезать. И это означало, что они – Айна, а за ней и Луана с Кри – должны умереть. После их смерти останется одна Вердина, последняя ветвь на единственном имеющем значение дереве. Ей достанется камень, а с ним – время, жизнь и власть.