– Знаешь – просто поразительно, что тебе могут рассказать люди после года заточения.

– Что ты…

– Она видела тебя в ту ночь, когда мы ее схватили. Линдси пришла в себя до того, как ты уехал. И очень удивилась тому, что ты не глухой. Правда!

Меня тошнит. Из-за того, что я делал. Из-за того, что сделала моя жена.

– Самое смешное то, – продолжает Миллисент, – что Линдси думала, что я ее мучаю за то, что она переспала с тобой. Я пыталась ей втолковать, что это не так. Не главная причина, во всяком случае. Но, похоже, она мне не верила.

– Миллисент, что ты натворила?

– Я? Ничего. Это ты натворил. Ты за все это в ответе.

– Я не знаю, что ты себе удумала…

– Не перечь мне.

Я прикусываю язык, пока не ощущаю во рту привкус крови.

– И как давно ты все это спланировала?

– А это важно?

Нет. Уже нет.

– Я могу объяснить?

– Нет.

– Миллисент…

– Что? Тебе жаль. Просто так вышло. И это ничего не значило?

Я прикусываю язык. Буквально.

– И что ты теперь собираешься делать? – спрашивает Миллисент. – Пустишься в бега и будешь прятаться или останешься и примешь бой?