Наоми не знала о существовании Тобиаса.
О нем знала Линдси.
И Миллисент.
Я останавливаюсь на обочине дороги. В голове такой туман и хаос, что я не могу думать и управлять машиной одновременно.
Я выключаю радиоприемник и закрываю глаза. Перед ними – одна сцена: Наоми в подвале церкви, прикованная цепями к стене. Я пытаюсь вытряхнуть ее из головы и рассуждать здраво. Но я снова вижу ее – скрючившуюся в углу, грязную и окровавленную.
Меня начинает подташнивать. К горлу подступает желчь. А потом я ощущаю ее во рту. Я выхожу из машины, и в этот момент звонит мой мобильник.
Это Миллисент.
Она уже говорит, когда я отвечаю на звонок.
– Колесо спустило? – спрашивает она.
– Что?
– Ты сидишь на обочине.
Я поднимаю глаза вверх – может, надо мной дрон или камера слежения? Но небо чистое. В нем нет даже птицы.
– Откуда ты узнала, где я?
Миллисент вздыхает. Глубоко, с придыханием. Ненавижу, когда она так делает.