"Дело мастера боится". Эта пословица, как нельзя лучше, подходила для Маскаро и всего его заведения. Восемь дней он не занимается ничем, кроме своего главного дела. Даже в конторе из-за этого наблюдается явный застой. Бомаршеф, хотя и был человеком довольно приятным, однако энергичным его назвать никак нельзя было.

Но было бы по крайней мере странно, если бы Маскаро стал заниматься чем-нибудь другим, когда цель была так близка. Что значило для него сейчас это агентство, если через несколько дней он оборвет все нити со своим прошлым?

На другой день после блестящей экспедиции Тантена в "Гранд-Тюрк", Маскаро, протирая припухшие глаза, стоял у камина, прихлебывая какой-то травяной отвар.

Для него наступал момент, который был решающим для всей его последующей жизни. С минуты на минуту должны были прибыть Катен, Ортебиз и Поль.

Первым появился доктор. Еще от дверей он заорал:

— Получил твою записку и, как видишь, я уже здесь! Только сейчас от Мюсиданов…

— Ну, и как там?

— Грустно, друг мой. Сабина и раньше никогда не была веселой особой, теперь — бледнее мрамора.

— Ну, а с графиней виделся?

— Да, я посочувствовал ей и даже сказал, что этот горький опыт послужит ей уроком. В ответ она улыбнулась мне так, что у меня внутри все похолодело. Но она сказала мне, что Сабина выйдет за Круазеноа, согласие графа несомненно и что в покорности своей дочери она не сомневается.

— Гм. Так оно и должно было быть. Круазеноа я уже сегодня видел. Если он будет послушен, то мы опередим Андре и Брюле. Маркиз станет мужем Сабины раньше, чем они успеют опомниться. Ну, а когда брак будет заключен, то они станут не опасны. Что касается директорства Круазеноа, так я думаю, что этого делать не стоит. Пока… На сегодня довольно и дела Шандоса…

В кабинет тихо вошел Поль. Маскаро встретил его в высшей степени любезно.

— Позвольте поздравить вас со столь блистательной победой в семействе нашего общего друга Мартен-Ригала! Не говоря уже о дочери, вы расположили к себе и отца!

— Вряд ли это так… Мы слишком мало виделись для этого. Вчера, когда я пришел к ним, он поспешил уйти…

— Это мне известно. Он шел обедать к одному из своих приятелей, который был почти женихом Флавии. Вчера он формально отказался от ее руки в вашу пользу. Так что, если вам угодно, доктор Ортебиз сегодня же может поехать к старику просить для вас руки его дочери. И будьте уверены, ему не откажут.

Поля кинуло в жар. Миллионы казались рядом…

— Тише, — прервал их Ортебиз, — кажется, это Катен!

Доктор не ошибся. Через несколько секунд показался адвокат. Он улыбался, но если бы кто-нибудь мог заглянуть в его душу, то содрогнулся бы: столько было там ярой ненависти.