Эйвери ощутила густую влажность Карибов, как только ступила на взлетную полосу. Прямой рейс из Лос-Анджелеса до Монтего-Бэй длился шесть часов. Она прошла таможню и вывезла свой чемодан наружу. Аэропорт был полон туристов, ждущих в длинных очередях посадки на автобусы и фургоны, которые доставят их на островные пляжи, где они будут пить ром и изо всех сил покрывать загаром свою бледную кожу.

Эйвери вышла из терминала и услышала двойной гудок автомобиля. Она прошла сквозь толпу и увидела Уолта. Он стоял у открытой водительской двери и махал ей поверх крыши «Лэнд Крузера». Эйвери знала, что это та же машина, которую ее брат вел три месяца назад, когда впервые прибыл на Ямайку. Эйвери поспешила к нему и забралась на пассажирское сиденье, пока Уолт убирал ее чемодан в багажник.

– Как долетела? – спросил он, выезжая с терминала.

– Долго. Как он?

– Устроился и наслаждается островной жизнью. Я, возможно, пристрастил его к ямайскому рому, а, может, и нет.

Эйвери улыбнулась.

– Ему не терпится увидеться с тобой.

– Яхта пришла?

– Вчера, точно по расписанию. Кристофер хотел осмотреть ее, но я сказал, что мы должны дождаться тебя.

– Как она выглядит?

– Яхта? Здорово, но я не разбираюсь в яхтах.

– Это красивая яхта, – сказала Эйвери, вспоминая июньский день, когда они с Конни Кларксон плавали на ней по заливу Грин-Бэй. То утреннее плавание было финальной инспекцией, во время которой Эйвери убедилась, что судно способно на то, что от него требовалось.

– Поверю тебе на слово, – сказал Уолт.

Потом долгое время они молчали, пока Уолт выезжал с территории аэропорта на главную трассу, ведущую в Негрил. Минут через тридцать он наконец заговорил.

– Я соскучился.

Эйвери посмотрела на него:

– Я все еще думаю, что ты гад.

– Тут у меня нет возражений. Просто знай, что я усердно работаю над тем, чтобы это изменить.

Минута прошла в молчании, прежде чем Эйвери произнесла: