Казалось, допрос занял целую вечность. Да, я работала в «Вечерней заре». Несколько недель. Нет, Каллума Макрея я знала плохо, мы встречались с ним всего несколько раз. Да, Ник Харкнесс был постояльцем мотеля, хотя его имя не значилось в гостевом журнале. У него была особая договоренность с владельцем.

– А что насчет ущерба? – спросил полицейский, переворачивая страницу в своем блокноте. – Вы говорите, что проработали здесь некоторое время. Вы что-то раньше замечали?

– О каком ущербе речь?

– Наводнения, протечки, трещины в стенах, – он взглянул на меня с любопытством. – Хотите сказать, что никогда не обращали на них внимание?

Я взглянула через его плечо на мотель. Только теперь я увидела, что с балкона капает вода, как будто весь второй этаж затопило. То, что в темноте я приняла за тени на стенах, похоже, оказалось плесенью. Черной плесенью. Входная дверь была открыта, и перед ней тоже стояла вода. Когда я запрокинула голову, оказалось, что на крыше исчезла черепица, а деревянные стропила потемнели от гнили.

– Я не…

Я потеряла дар речи. Здесь больше не было ни Саймона Хесса, ни Бетти Грэхем, ни мальчика, утонувшего в бассейне, ни курильщика Генри. Мне просто показалось, или ощущение, что за мной наблюдают, теперь и вправду исчезло?

– Когда я уходила, ничего подобного не было, – заявила я.

– То же самое говорит и ваш друг Ник, – полицейский продолжал повторять «ваш друг» таким тоном, будто этот титул уже сам по себе был обвинением. – Забавно, что он так долго снимал тут номер и даже не заметил, что потолок вот-вот рухнет. Настолько сильно он был поврежден водой.

– Что?

– Да наводнение – сильное и давнее. В большинстве комнат испорчены ковры. На ресепшене тоже, хотя проливного дождя у нас уже давно не было. В некоторых несущих стенах есть трещины. На верхнем этаже все потолки в плесени. Похоже, в туалете тоже была протечка, потому что потолок там почти весь черный. – Оторвавшись от блокнота, он взглянул на мотель, будто тоже искал ответы, как и я сама. – Странно, конечно, но, наверное, вы редко заходили в номера. Как и все остальные. Никто на самом деле здесь не останавливается, да? – Он пожал плечами: – Мы не можем сказать, как это случилось. Но все действительно так.

Бетти, что же ты наделала?

Но ей необязательно было отвечать. В конце концов, это я заселила в мотель ее убийцу. Бетти придет в бешенство. И она поквиталась с этим местом по-своему.

Что касается Саймона Хесса… Я и понятия не имела, что она с ним сделала.

– Могу я забрать свои вещи? – спросила я полицейского, когда фельдшер со мной закончила. – Они на ресепшене.