«9 мая 1891 года я вступил в заведование следственным участком по Троицкому уезду, Оренбургской губ. Прибыл я в гор. Троицк из С.-Петербурга, где ранее состоял кандидатом на судебные должности[181]. Через несколько дней урядник Нижнеувельской станицы прислал мне сообщение, которое гласило: “в 5 вер. от Нижнеувельской станицы найден труп неизвестного звания человека, на теле которого имеются раны”. На другой день утром я подъезжал вместе с доктором к месту преступления. Невдалеке от проселочной дороги, верстах в 5 от Нижнеувельской станицы, стояла кучка людей, там, конечно, был и труп. Нас, надо полагать, увидал урядник, он выделился из толпы и подошел к дороге. Поздоровавшись с урядником, я спросил его: “В чём дело?” – “Вчера поутру, – стал докладывать урядник, – здесь проходило стадо, скот наткнулся на кровь и стал мычать, подошел пастух и видит – в яме лежит мертвый человек, весь в крови, да около ямы тоже много было крови, ну и дал знать мне. Труп лежит в яме-то ничком, его пока не трогали, и так и неизвестно, кто он будет. А насчет преступника узнать ничего не пришлось, видно, степь только и была свидетелем убийства”.

С этими словами мы подошли к толпе, стоявшей близ дороги у ямы. Неподалеку от ямы виднелось большое кровяное пятно, от пятна тянулся по помятой траве след к яме, видимо, труп после убийства волокли в яму.