Режим был очень жестким: работать с чертежами разрешалось только в специально отведенном для этой цели помещении. Рядом с каждым из инженеров постоянно присутствовал контролер, в его обязанности входило следить за тем, чтобы с чертежа не удалось снять копию в том или ином виде. При этом не исключалось, что злоумышленник может использовать миниатюрный фотоаппарат и прочие технические устройства из арсенала разведслужб.

После того как была установлена точная дата демонстрационных полетов доступ к документации вообще прекратился. Дверь в подвальном помещении с сейфом опечатали, выставили круглосуточный караул. На общем собрании работников КБ генеральный конструктор заявил:

— Понимаю, что многим это неприятно. Мы всегда ощущали себя одной большой семьей, которая делает общее дело. А тут вдруг явное недоверие, подозрительность. Но сейчас речь идет о выживании нашего детища, нас самих, как специалистов. Утечка информации может означать в буквальном смысле слова конец. У меня нет оснований сомневаться в вашей преданности «Русичу», нашей марке. Но слишком многое поставлено на карту. В оставшиеся дни ни под каким предлогом никто не получит доступ к документации. Даже если появятся гениальные идеи, дорабатывать машину уже нет времени.

Никто не выступил против, наоборот — говорили, что надо организовать такую же строгую охрану ангара с самолетом, изъять документацию с завода-изготовителя.

— Будет сделано все возможное и невозможное, — заверил генеральный.

Вечером того дня, когда майор получил конкретное задание, на завод выехал специальный бронеавтомобиль немецкого производства, арендованный фирмой-разработчиком для перевозки обычных рулонов калек и простыней «синек».

Опытно-экспериментальное авиастроительное объединение находилось в предместьях Твери. Дирекцию заранее известили о предстоящем изъятии рабочей документации. По этим чертежам и технологическим картам на заводе был изготовлен первый и единственный образец аэробуса. Именно эту машину предстояло показать высокой комиссии. Ее оттранспортировали на подмосковный аэродром и уже несколько раз опробовали в полете — отзывы летчиков были, в общем, благоприятными.

В 19.05 бронеавтомобиль с кортежем из четырех мотоциклистов выехал из черты города по шоссе, ведущему в сторону Твери. В 19.30 Левченко стало об этом известно. Он немедленно позвонил старому товарищу из спецназа ФСБ. На вертолете из его боевого подразделения Левченко преследовал террористов, убивших одного из заложников в аэропорту.

— Выручай, Мироныч. Дай «винт» до Твери и обратно.