Она не видела своего отражения в зеркале. Она не видела себя через других детей. Она помнила себя только одним человеком. Папой. она смотрела на себя глазами папы. Она думала о себе мыслями папы.

Дети держали что-то… Что-то издавало звуки. Они смеялись. Четверо мальчишек. Они… Кошка с большим животом пыталась избежать опасности, пыталась бороться, но они крепко прижали ее. Трое держали, а четвертый пытался поджечь хвост зажигалкой. Кошка шипела и рычала, бедный загнанный зверь, охваченный страхом. Они держали ее…

Они держали меня. Они сломали мне ребра. Они сидели на мне. Я не могла дышать! не могла дышать!..

Пилюля ярости вдруг вошла в Алису вместе с апрельским воздухом! Она не могла поверить. Крик зверя стал единственным ориентиром во тьме, накрывшей окружающий мир. Алиса сбросила рюкзак и подбежала к сорванцам. Не успев даже подумать, она схватила одного из них за волосы – того, что прижимал коленом голову кошки, – и резко потянула на себя. Повалила на землю и разбила нос. Черно-белая кошка, наконец, почувствовав отсутствие оков молниеносно исчезла среди кустарника, спасая свой живот с будущим потомством. Остальные мальчишки широко открыли глаза, но продолжали сидеть на месте.

Мальчишка с разбитым носом закричал от страха. Не от боли. Боль придет потом.

Ярость от этого крика только усилилась. Мальчишка с зажигалкой, грязными щеками и нелепой оттопыренной шапкой на голове смотрел с вызовом. Алиса прыгнула на него сверху, уселась, словно наездница и сцепила пальцы вокруг его тонкой маленькой шеи. Остальные двое пустились в бега, доставая дорогие смартфоны из рюкзаков, чтобы поскорее набрать мамочкам.

Алиса сжимала руки.

Они говорили мне: «Родись!», а я не могла дышать. Не могла дышать.

Он убил мою кошку. У меня никогда больше не было кошки.

Глаза мальчишки готовы были вылезти из орбит. Он брыкался и царапал ее руки. Но она ничего не чувствовала. В ушах стоял только крик загнанного зверя. Такой же крик она слышала в тот день в лесу. Такой же. Крик раненого зверя в клетке. В норе. Ему больно. Он страдает.

Когда губы мальчишки посинели, позади раздался чей-то крик. До боли знакомый голос.

– Алиса! Не надо, Алиса! Алисочка!

Так ее звала только Наталья. Они уволили Наталью. Теперь у нее даже не было понимающего учителя. Но девочка вдруг встрепенулась, ослабила хватку. Наталья схватила ее за плечи и оттащила от мальчика.