– Почти сразу, как мы пришли в кафе.

Она подняла глаза к потолку, будто вызывая в памяти всю картину.

– Мы уселись за столик, Дмитрий принялся нам объяснять, что рядом много офисов и в обед здесь бывает много народу, а в остальное время довольно спокойно, и цены приемлемые, и еда неплохая… Да, и сразу после этого стал писать сообщение. Извинился, сказал, что это по работе.

– Замечательно. Это было только один раз?

– Кажется, да, – ответил Петр не очень уверенно. – Честно говоря, я на этом внимания не заострял. Карина, не помнишь?

– Вроде сам не писал, но телефон часто блямкал, видно, много сообщений приходило.

– Он их открывал, чтобы прочесть?

– Нет, – без колебаний ответила Карина. – Брал телефон, но не разблокировал, просто чуть наклонял экран, чтобы все сообщение читалось. Никому не отвечал, это точно.

– Да! – вспомнил Петр. – Как раз после последнего сообщения он извинился и сказал, что ему пора, его уже обыскались на работе.

Зарубин крякнул, сунул в рот одновременно несколько орешков и финик и сладострастно захрустел. Судя по выражению лица, разговор доставлял ему огромное удовольствие.

– Идем дальше, – невозмутимо продолжала Каменская. – Дмитрий сказал вам, что у Галины Викторовны неладно то ли с головой, то ли с характером, с ней тяжело общаться, она презирает зятя, плохо обращается с дочерью, оскорбляет ее, доводит до слез. Какое-то время назад она изменилась в лучшую сторону. Так?

– Так, – с готовностью кивнул Петр.

Карина добавила:

– Но он сказал, что улучшения хватило ненадолго и потом все опять стало плохо.

– И когда случилось это прекрасное улучшение?

Петр посмотрел на Карину. Ему казалось, что он помнит слова Дмитрия: «Года три назад…» Но вдруг память подводит?

Карина молчала, хотя по глазам было видно, что она знает ответ.

– Кажется, Дмитрий говорил про три года, – сказал он. – Кариша, ты помнишь?

– Три года, – подтвердила девушка. – Точно, три года.

Зарубин встал из-за стола и сладко потянулся.