Деньги, которые я видела на сберегательном счету, были ежемесячными платежами на карманные расходы сына? Боже, я знала, что у Марка богатые родители, но даже примерно не представляла, насколько. «Кровавые деньги, – говорю сама себе. – Деньги, благодаря которым без вопросов исчезают трупы и воруют сыновей у матерей».

– А какое все это имеет отношение ко мне и моему сыну? – спрашиваю я, чувствуя, как мой гнев снова усиливается. Эта женщина ожидает, что я стану ее жалеть? Я только что выяснила, что провела последние четыре года своей жизни без сына, хотя он был жив, а она жалуется, что ее драгоценный выпускник Даремского университета отказывался принимать деньги на карманные расходы?

– Мы не видели Марка пятнадцать лет, и вдруг четыре года назад он возник у нас на пороге, чтобы рассказать, что случилось с Диланом. Целых пятнадцать лет. Ты считаешь, тяжело выдержать четыре года? Умножь на четыре и поймешь, через что прошла я, Сьюзан. И вот в один прекрасный день он появляется, сжимая в руке фотографию самого красивого ребенка, которого я только видела. Марк практически ворвался в дом, чуть не снес входную дверь и рявкнул на меня, что ему нужно поговорить с отцом. Когда они снова появились через час, Ричард сказал, чтобы я никому никогда не упоминала, что он был здесь. Сказал, что у матери ребенка психоз, она страдала от послеродовой депрессии и убила ребенка.

– Я никогда не стала бы угрожать своему сыну, – шепчу я, но очень эмоционально. – Я люблю своего сына.

– Я так и подозревала, – спокойно отвечает Маргарет, отходя от окна и снова усаживаясь напротив меня. – И даже после того дня Марк продолжал злиться на отца из-за случившегося в университете. Похоже, сейчас злится еще больше. Неделю назад он снова сюда примчался, орал, говорил про тебя, про фотографию, которую тебе прислали. После этого здесь стали появляться незнакомые люди. Я уверена, это частные детективы. Вначале я не знала, что происходит, но потом подслушала достаточно, чтобы понять. Они искали Дилана.

– Мне все говорили, что я его убила. – У меня по щекам текут холодные слезы, собираясь на ключице. – Как они могли его искать?

Наконец Маргарет смотрит на меня, и ее глаза полны жалости.

– Говорят, деньги развязывают языки, но это не всегда так, Сьюзан. Иногда деньгами покупают молчание.

– Что это значит? Что вы за люди такие? Почему вы ничего не сказали?

– Было слишком поздно. Я не знала всей правды, знала недостаточно, чтобы с уверенностью говорить, что Дилан жив, а ты невиновна. И правда еще раз угрожала убить нас. Если быть абсолютно честной, я вела себя эгоистично. Сын вернулся в мою жизнь, и я была ему нужна. Если ты нужна своему ребенку, Сьюзан, ты от него никогда не откажешься.