— Я бы так не сказал.

— Ну и все-таки, что же там эта ведьма насочиняла? — не отставала Горсткова от детектива.

Не мог же Кирилл ей ответить, что не располагает никакими конкретными данными, поэтому он с многозначительной неопределенностью покачал головой:

— Ну, скажем, она писала о вашей близости в духе Сафо…

— Так и знала, что соврет! — воскликнула Марианна. — Никогда не было у меня с этой стервой никаких, не то что любовных, отношений. Она просто ненавидела меня до умопомрачения. Однажды во время празднования Нового года на даче у крупного чиновника собралось пестрое общество из представителей богемы и партократии. Надумали устроить маскарад. Все веселились, бегали, прыгали, как заведенные, и вдруг чья-то рука плотно обхватила мою талию, и чьи-то губы буквально впились в мои. Я, естественно, решила, что это какой-то мужчина и слегка оттолкнула его. Он снял маску, и я узнала Симу, как ее все называли, ведавшую в то время эстрадой. Ходили слухи, что она балуется девочками, но никто всерьез им не доверял. И этот поцелуй увидела Жаклин. Хихикнула и растворилась в дожде конфетти.

Прошло, наверное, месяца три. Готовился большой концерт, один из тех, после которых можно стать почти знаменитым. Время было застойное. На телевидение не проберешься, в список участников престижных концертов не попадешь. Мне, как мог, помогал Алекс, но в его ведении были театры. Эстрада принадлежала другим, в том числе и Симе. И вот я получила приглашение поехать отдохнуть на неделю в один из партийных пансионатов под Москвой. Приехала и поняла, кто меня пригласил. Сима. Она недвусмысленно намекнула: хочешь участвовать в правительственных концертах, выступать на телевидении, в том числе на престижном «Голубом огоньке» — поиграй со мной! Я была молода, мне хотелось успеха, славы… — она задумалась.

— А теперь? — не удержался от каверзного вопроса Кирилл.

Марианна иронично посмотрела на него.

— И теперь! Я не скрываю, что мне нравится, когда Москва сверкает афишами с моей улыбкой. Мне нравится, когда Тверскую украшают растяжки, на которых огромными буквами написано: «Марианна Горсткова». Мне нравится моя слава! Так вот, — вздохнула она после паузы. — Тогда подумала: «А не все равно? Ну, со старым, толстым мужиком или с теткой? Закрыть глаза, вытерпеть, а иначе не дадут петь, загонят в клубную самодеятельность…» А Сима вроде и не уговаривала, просто рассуждала сама с собой о предстоящем концерте, о новых эстрадных программах на телевидении и давала понять, что раз уж я попалась в ее поле зрения, то выход у меня один. Заговорила, затянула в спальню, стянула с меня свитер… Удивительно, но даже противно не было, я была ошарашена… И тут — как эта стерва сумела войти в номер, до сих пор не пойму — в двери появляется Жаклин: «О! — и сладко так смутилась. — Симочка, я не знала, что ты не одна». Сима, красная от возбуждения, бросила: «Чего тебе?» А та верещит: «Ничего срочного, потом зайду!» и, послав мне улыбку, скрылась. Вот и все! А близости в духе Сафо не было! Не успела выйти Жаклин, как раздался густой бас: «Серафима! Ты здесь?» Сима выругалась: «Какого черта? Если дверь не на замке, то каждый может заходить!» Но, выглянув в гостиную, защебетала: «Иван Сергеевич! Проходите! Рада вас видеть!» «Зайди к… — он назвал фамилию какого-то важного чиновника, — он срочную телефонограмму получил. Чувствую, закончился наш отдых!» Сима вылетела из номера, а Иван Сергеевич задержался, налил стопку водки, и тут я, потянувшись за свитером, уронила стул. Со стопкой водки в руке он заглянул в спальню. Увидел меня. Оглядел. Вероятно, вспомнил. Протянул: «А!» Рассмеялся. «Ну, удружил я Серафиме! — и обратился ко мне: — Послушай, как тебя?» — Марианна! — подсказала я. — «Да, точно, вспомнил! А ты молодец! Так послушай, Мариночка, пошли-ка лучше со мной! Что тебе с Симкой! Ведь никакого удовольствия! Или ты?..» В мгновение ока я натянула свитер. «Ну и отлично! А Симку не бойся, со мной она тебя не достанет!» Мы ушли. И действительно, Сима меня не достала. Она, как мне говорили, вычеркивала мою фамилию из всех списков на концерты, а Иван Сергеевич вписывал. Я ему по сей день благодарна. Он мне очень помог. Знаешь, одного таланта недостаточно, чтобы стать популярным певцом, нужна удача! Моя удача многогранна: одна грань — Алекс, другая — Иван Сергеевич, третья… ну, это уже не важно! — улыбнулась она. — А того, о чем ты прочел в черновиках, не было, не случилось! Вот почему меня не особенно волновали публичные откровения Жаклин. Противно! Грязно! Но не убивать же за это! Не веришь? — поймала она взгляд детектива.