Тогда она и подумала о Викторе…

— Думаю, — прекратил ее блуждание в лабиринтах прошлого, так нуждавшегося в ретуши, перестановке акцентов, а то и в полном изменении, голос детектива, — тогда вы вспомнили о Викторе Лукьянове. Вы о нем писали в своей книге «В другом измерении».

Валерия поднесла к губам пустой стакан, сделала глоток и смутилась.

Мелентьев заказал еще минеральной.

— Из всех, о ком вы писали в этой книге, я остановился на Викторе Лукьянове только потому, что он единственный, уже вышедший на свободу, — спокойно продолжал Кирилл. — Да к тому же в посвященных ему строках чувствуется ваше неравнодушие и даже сочувствие…

— Я сочувствовала всем, попавшим в другое измерение! — отрывисто проговорила Валерия. — Иначе я бы не писала эту книгу!

— Согласен! Но ваше отношение к Лукьянову все же отличается от отношения к другим. Поверьте мне, как психологу.

— Послушайте, психолог, детектив… как вас еще! Я устала! Чего вы от меня хотите?

Кирилл рассмеялся:

— Уж, конечно, не признания, что вы обратились к Лукьянову с просьбой убить Рахманину.

Увы! Валерия была лишь женой режиссера и не владела тайнами актерского мастерства. Давление поднялось, лицо покраснело, как налившийся соком помидор, дыхание участилось.

— Ладно, — смилостивился детектив, — успокойтесь. Я узнал все, что мне нужно. Остальное расскажет сам Лукьянов. Ему-то ни к чему брать на себя одного убийство Рахманиной!

Мелентьев расплатился и легкой походкой вышел из бара.

Лера, опершись руками на широко расставленные колени, прерывисто дышала. К ней поспешил официант.

— Вам плохо?

Лера кивнула.

— Может, «скорую»?

— Нет! Там в сумке, лекарство! Найдите, пожалуйста!

Официант нашел таблетки и протянул их со стаканом воды. Лера выпила и поблагодарила взглядом.