Ей показалось, будто внутри произошел взрыв. Сначала больно не было. Потом нечеловеческая, страшная боль. Она поняла, что вот-вот потеряет сознание. Он расценил ее слабость как признак поражения, отпустил руки, приподнялся, оглянулся.

— Смотрите-ка, она тоже может трахаться! Не хуже иных прочих.

Эстер то куда-то проваливалась, то приходила в себя. Внутри горел огонь, адский огонь, причинявший страшную боль.

Неожиданно он обмяк; выругавшись, приподнялся и снова вошел в нее.

— Ха-ха-ха!

— Давай скорее, Мак!

— Сейчас, минуту.

Оргазм.

— Ферди! — Макдоналд встал и позвал следующего.

Но Кутзе оказался проворнее Феррейры. Он заранее расстегнул брюки. Опустился перед ней на колени, положил руку ей на живот, погладил, вошел, сразу закончил и, ошеломленный, отошел. Феррейра оттолкнул его, склонился над Эстер Кларк, начал лизать ей грудь. От его слюны на коже оставались липкие дорожки. Потом он переключился на низ живота. Быстро расстегнул штаны — и на нее полилась желтоватая жидкость.

— Олли! — рявкнул Макдоналд.

Нинабер ухмыльнулся, покачал головой.

— Дрю! Где Дрю?

Уилсон выбежал на улицу; его рвало.

— Что вы делаете? — Из темноты, спотыкаясь, вышли Уоллес и Карина Оберхольцер.

— Вы получили удовольствие. Мы видели, как вы трахались! Теперь очередь Дрю. — Макдоналд схватил Уилсона за шею и втащил в комнату.

Уилсон прижал руки ко рту. Кадык на горле ходил ходуном.

— Я… не могу. Не могу.

Макдоналд подтолкнул Уилсона к кровати.

Она горела на костре; все кругом было в огне. Она плыла сквозь огонь, легкая как перышко — на нее не действовало земное притяжение. Она плыла, окруженная броней из боли.