— С удовольствием.

Они шагали рядом в серых августовских сумерках. Вспоминать тихую, бессловесную фигурку на скамье подсудимых не хотелось. Правда, у каждого были на то свои причины.

На Гринмаркет-сквер они вошли в небольшую кофейню; Яуберт пропустил спутницу вперед. Они сели, заказали кофе.

— Я не хотела приходить на заседание. Но мне надо было на нее взглянуть. Всего один раз. Хотелось передать ей, что я на нее не сержусь.

Яуберт мог бы сказать, что это не имеет никакого значения. Он уже знал результаты психиатрической экспертизы. Вечером их представят судье.

— Но она выглядит такой… далекой, такой отстраненной.

— Да, — сказал он.

— Вы похудели.

Неожиданно для себя Яуберт обрадовался.

— Вы так думаете?

— Да.

Им принесли кофе.

— Как же вам это удалось?

— Работы было много.

Сначала он стремился скрыться, спрятаться от всех. В том числе от себя самого. И от Анны Босхофф — она звонила ему два раза, а потом сдалась. И от нового психолога. Позже он стал загружать себя работой с лечебными целями, искать равновесие, шаг за шагом, мало-помалу.

— И еще я бросил курить.

— Замечательно!

— Как ваши дети?

— Сейчас уже лучше. Но по-прежнему…

— Я продал дом.