И ты делаешь то же, что и всегда, – подчиняешься.

«Хорошо, – кивает Вулрич в ответ на твой кивок. – Тогда перейдем к проблеме, из-за которой я тебя вызвал».

Он щурится в папку, потом сдается – снова находит на столе очки и водружает их себе на нос.

«Поговорим о составе группы».

Вот как это бывает – и именно это приводит тебя туда, где ты оказываешься сейчас.

В забытую богом штольню, уходящую в глубь такого же забытого богом холма на забытом богом острове. Вот где ты оказываешься, потому что вовремя не сказал, что хотел бы взять гребаный отпуск.

– Аккуратно, здесь выступ… Слушай, ну серьезно. И это тебя-то Джедай пригрел?.. Надо было тебе продолжать заниматься волейболом.

– Я не… Волейболом? Это что, тоже из ваших снов?

– Чего? Какие еще сны? Я просто твоя фанатка. Знаю о тебе все-все.

Купер молча двинулся вперед, мимо Сайласа, – видимо, подальше от Роген. И поближе к Йену и его стволовому, чей подвесной фонарь в руке раскачивался впереди, указывая всем путь. Сайлас понятия не имел, что значит «стволовой» – так назвал его Махелона, – он не различал всех этих деревенских в одинаковых серых рабочих куртках. В шахте по-прежнему толпилась уйма людей: толкали вагонетки с камнями, отдыхали в разбитом наспех лагере, деловито обсуждали что-то в группках.

Отправляя их троих внутрь шахты, Махелона сказал: «Держите начальника и стволового в поле зрения». Собственно, так Сайлас и узнал, как называть мужика с фонарем, молча идущего рядом с Йеном.

Сайлас, наверное, мог это понять. Для Махелоны опасность представляли люди – и то, что выглядело людьми. Привычно, как само собой разумеющееся, он искал угрозу именно в них.

Для Сайласа люди в основном были… людьми. Придурками, чьи шуточки с ритуалами из интернета плохо заканчивались. Непроходимыми тупицами, которые не могут сначала подумать «а зачем оно мне сдалось», а потом уже открывать подозрительного вида шкатулки, древние фолианты и включать неопознанные музыкальные пластинки, которые подобрали на барахолке.

Именно поэтому и Йен, и его «стволовой», идущие впереди, вызывали у него больше раздражения, чем опаски.

Если прав Махелона и кто-то в этой деревне осознанно вызвал какую-то тварь из преисподней – что ж, кретины, спасибо. Если прав Эшли и здесь аномальная зона, вызванная каким-то древним захоронением в шахтах, – тогда проваливайте и не мешайте.

Но ни Йен, ни его помощник проваливать не собирались. Когда они прошли через один из тоннелей и выбрались к месту обвала, Йен сделал знак остановиться.

– Здесь, – сказал он.