– Почему этого Чжу Кая заключили в изолятор?

– Согласно правилам больницы, мы не обязаны отвечать на такого рода вопросы, – громко ответил Ци Лэй.

На самом деле, даже не спрашивая, можно было догадаться, что его поместили туда из-за нарушения правил или из-за того, что он не мог контролировать свое поведение. Я так и не понял цели вопроса Чэнь Цзюэ.

– Кто такой Чжу Кай? – продолжал расспрашивать охранников Чэнь Цзюэ.

– Он сумасшедший. Извращенец, – ответил Се Ли.

– Убийца?

– Верно.

– Очень опасный?

– Само собой.

Ци Лэй выставил вперед руку, разделив Се Ли и Чэнь Цзюэ, собираясь прервать их разговор:

– Господин Чэнь, не слишком ли много вопросов вы задаете? Мы выполнили запрос полиции и сообщили вам личность жертвы. Насчет остального комментариев у нас нет.

Се Ли не оставалось ничего, кроме как заткнуться после вердикта своего начальника.

– Однако я так не думаю.

– А? – Ци Лэй поднял подбородок, и его взгляд вдруг стал острым как бритва.

– Очень важно иметь информацию о поведении и прочих личных данных жертвы, поскольку она имеет критическое значение для раскрытия преступления. Я хочу знать о Чжу Кае все, включая и то, были ли у него враги в стенах больницы. Капитан Ци, у каждого убийства есть мотив. Никто не совершает преступлений ни с того ни с сего, поймите вы. У убившего Чжу Кая человека должна была быть причина, по которой он просто не мог не убить его. Я собираюсь выяснить эту причину, и тогда правда об убийстве Чжу Кая, а также правда об убийстве Сюй Пэнъюня будет раскрыта, – сказал Чэнь Цзюэ.

– У шизиков по-другому мозги устроены, – покачал головой Се Ли.

– А вот это интересно. Вы думаете, человек, убивший Чжу Кая, мог быть пациентом этой больницы?

– Почему нет?

– Потому что Чжу Кая убили в три часа ночи. Боюсь, что в это время все пациенты находились в своих палатах и крепко спали.

– Похоже, вы до сих пор не знали об отключении электричества вчера ночью, – буквально сияя от удовольствия, сказал Се Ли.