– Не понимаю, зачем люди вообще заводят детей. Они ведь рушат им жизнь!

– А у вас дети есть? – мягко поинтересовался Гек.

– Еще не хватало! Я такой ошибки не сделал, – отрезал Джонсон.

Лорел отвела промокшие волосы от лица. Пожалуй, даже хорошо, что старый ворчун не обзавелся потомством. Она развернулась и направилась к воде, где Эней бегал по камням.

– Здесь случалось что-нибудь незаконное? Что-нибудь плохое?

– Нет, – ответил Джонсон, следуя за ней. – Пара детей едва не утонули, но исключительно по собственной глупости. Мы каждый раз их спасали. Кто-нибудь мог напиться, но знаете, в основном обычные детские шалости.

Лорел подошла к берегу, и ее внимание привлекла какая-то постройка, частично скрытая за деревьями, тоже белая и с портиком. Кажется, она догадалась, что это.

– Там церковь?

Джонсон проследил за ее взглядом.

– Ах да. Раньше называлась Озерная. Много людей из города приезжали сюда летом. Устраивали пикники на берегу. Церковь работала только в летнее время. Священники служили по очереди. Было весело.

Лорел повернулась и пошла к церкви. Она оказалась в лучшем состоянии, чем остальной лагерь.

– Больше ею не пользуются?

– Нет. В получасе езды отсюда построили другую, побольше, на озере Луни. Когда лагерь закрылся, люди перестали приезжать. Чтобы попасть сюда, им пришлось бы нарушить границы частной собственности, да и вообще… зачем нужна церковь без лагеря.

– А что такое? – спросил Гек. – Почему тебя заинтересовала церковь?

– Пока не знаю. – Лорел подошла к строению поближе. – Мы можем заглянуть внутрь?

Джонсон закашлялся, потом хрипло ответил:

– Да. Она сохранилась лучше столовой. Можно войти внутрь. Я там бываю время от времени, разговариваю с Господом.

Лорел задумалась, слушает ли Господь этого ворчуна. Вероятно. Она поднялась по ступеням и толкнула входную дверь. Разбухшие от воды доски заскрипели. Непроизвольно вздрогнув, она ступила внутрь. Ряды потертых скамей вели к алтарю из светлого дуба, сильно поврежденного сыростью.

Казалось, церковь спит, ожидая возвращения паствы. В воздухе носились клубы пыли, под стропилами гудел ветер.

– Ризница вон там, – показал Джонсон.