Оливия встала на одно колено и потянулась к ветке, чтобы, ухватившись за нее, подняться, но что-то с силой ударило ее сбоку по голове, и она почувствовала, как отрывается ухо. Удар отозвался в носу, в мозгу, к горлу подступила желчь. Оливия едва не потеряла сознание. По шее потекло что-то горячее. Боль была ослепляющей. Оливия ошеломленно дотронулась рукой до уха. Оно было частично оторвано. От слабости у нее подогнулись колени. Оливия упала вперед, ошарашенно глядя на кровь, окрасившую снег в ярко-красный цвет. Она выбросила руку вперед, пытаясь ползти, двигаться вперед.

Но кто-то вцепился ей в волосы и рывком поставил на колени. Оливия вскрикнула от боли, волосы рвали с корнем. Еще один удар, на этот раз в лицо, кто-то разбил ей нос. Оливия поперхнулась, выплюнула комок крови и слюны. Нападавший опрокинул ее на спину.

Над Оливией нависла расплывчатая тень.

Он.

Алгор.

Оливия потянулась к нему, пытаясь одними губами позвать на помощь.

Но он нагнулся и крепко зажал ей рот рукой в перчатке. Оливия захлебнулась, кровь стекала из носа в горло. Оливия замотала головой, забила руками, чтобы получить возможность дышать. Алгор нагнулся к ней ниже. Совсем низко. Оливия застыла. Его дыхание обжигало ее лицо. Она заглянула ему в глаза, прямо в глаза. Они больше не были голубыми. Это были светло-желтые глаза кугуара. Глаза охотника. Хищника.

– Ты скучала по мне, Сара? – прошептал он ей в окровавленное ухо, прежде чем поднять руку и снова ударить по голове. Наступила чернота.

* * *

Коул въехал на ранчо через деревянную арку с побелевшими от времени рогами лося. Густой снег не позволял увидеть большой дом. Еще двадцать минут, и дороги станут непроходимыми для обычных автомобилей.

Когда он подъезжал к дому, из тумана выскочила лошадь и рванулась через дорогу. Коул нажал на тормоз, сердце забилось чаще. Он быстро опустил стекло. Лошадь Оливии? Оседланная, но без всадника. Кобыла галопом поднялась на холм и исчезла за пеленой снега и тумана на хребте.

Коул нажал на акселератор и поехал к большому дому. Через заросли ольхи он увидел грузовичок Оливии, припаркованный около тропы. Голубой брезент прикрывал кузов. Коул опять затормозил, распахнул дверцу, побежал к ее машине и откинул угол брезента. В кузове были сложены сумки.

Оливия собралась уезжать.

А что случилось с лошадью?

Коул добежал до домика Оливии. Дверь была не заперта, дом пуст.

В шкафах тоже пустота.

Он развернулся, увидел записку под горшком с кактусом и схватил ее.

«…Спасибо тебе за все. Спасибо за то, что показал мне, что во мне всего в меру. Ты вернул мне часть самой себя, и я возьму это с собой туда, куда еду сейчас. От всего сердца я желаю тебе успеха с Броукен-Бар. Приглядывай за ранчо вместо меня…»