– Скажи мне!
– От…бись, Рикки.
– Не смей так говорить со мной! Патти не должна слышать такую дрянь!
– Лучше послушай
– Это
Рикки развернулся и вышел в крошечную прихожую, надел зимние ботинки и накинул куртку. Он вышел из дома, хлопнув дверью и на ходу продевая руки в рукава куртки.
На улице тихо падал густой снег. Было темно. Рикки трясся, но не от холода. Он должен был как-то помочь Эшу. Кто-то впрыснул старику Ною кетамин, и Рикки интуитивно чуял, что этот препарат происходил из того же места, где его добывал паршивец Луи, тупой и обдолбанный любовник матери.
Рикки видел патрульную машину, стоявшую на другой стороне улицы, за плотной завесой идущего снега. Двигатель работал, и окна были затуманены; офицер, сидевший внутри, поддерживал тепло. Рикки нырнул под навес рядом с жилым фургоном и обошел свое жилище сзади. Оттуда он срезал путь в заснеженный проулок между домами.
Несколько раз Рикки видел незнакомого типа, похожего на чистокровного индейца, который приходил к Луи. Однажды Рикки заметил этого длинноволосого парня в городе, вместе со здоровенным лысым байкером, который, по слухам, поставлял наркоту для байкеров и самых отмороженных охотников в Девилс-Батт. Там находился клуб, где они регулярно зависали. Рикки хотел узнать имя этого индейского типчика.
Если бы он смог рассказать копам, откуда приходит кетамин, и если бы он выяснил, кто ездил на оранжевом снегоходе с черным пауком, то, наверное, ему бы удалось вызволить Эша. Они должны понять, что Эш не имеет никакого отношения к смерти Ноя Норда.
Рикки постучал в дверь Луи.
– Эй, Луи!
Тишина. Рикки постучал сильнее – кулаком, обтянутым перчаткой.
– Открой, Луи!
Нет ответа.
Рикки потянул дверь на себя. Она открылась, и он вошел внутрь. Луи лежал на диване в полубессознательном состоянии, на полу повсюду были разбросаны пивные банки.
– Как его зовут? – резко спросил Рикки. Он прошел в дом, не снимая обуви и оставляя за собой снежные следы.
– Что? – Луи с трудом переместился в сидячее положение и потер руками лицо. – Что ты здесь делаешь, мелкий засранец?