София подняла руки над головой, медленно повернулась и положила их на стойку.

Тайлер убрал руку с пистолета, подошел к Софии и сказал:

– Я должен вас обыскать – есть ли у вас при себе какое-нибудь оружие?

– Нет, ничего у меня нет.

Тайлер протянул руки и положил их Софии на плечи. Начал ощупывать ткань ее пальто, затем провел руками по спине в поисках спрятанных ножей, одновременно зачитывая Софии ее права:

– Я задерживаю вас по подозрению в убийстве Афзала Джатта, Пенни Леттерман, Хэла Коэна и Элизабет Харпер. Вы имеете право хранить молчание…

– Это полная херня! Ничто не связывает меня ни с одним из этих убийств. Ничего. Одного только слова какого-то обкуренного ресторанного повара для этого недостаточно. У вас ничего нет.

– У нас есть вот это, – сказал Тайлер, вытаскивая из кармана пальто Софии что-то блестящее.

Золотое распятие на дешевой золотой цепочке. На кресте все еще темнели следы крови. Крови Харпер. По крайней мере, они всё еще были там, когда тридцать секунд назад я незаметно опустил эту цепочку в карман Софии.

– Нет… – выдавила она, увидев цепочку в руке у Тайлера.

Сомс держался в стороне. Детектив явно был рад, что бо́льшую часть чисто физической работы взял на себя его младший напарник. Он повернулся ко мне и сказал:

– Спасибо.

– Не за что, – отозвался я. – Просто делайте, как было обещано, и все будет пучком. Кроме того, снаружи стоит фургон. В кузове – несколько упаковочных коробок, но есть и кое-что еще. Черный мотоцикл.

Отступив на шаг, Тайлер сунул другую руку в карман куртки в поисках пакета для улик, в который он собирался убрать цепочку.

Сомс повернулся ко мне, чтобы что-то сказать, открыл было рот, но прежде чем успел заговорить, послышался какой-то жуткий треск.

Это не было похоже ни на выстрел, ни даже на хлопок в автомобильном глушителе. Звук был влажный и глухой.

Тайлер повернулся к нам, оказавшись спиной к Софии. И лица у него почти что не было. Что-то брызнуло мне на щеку. Что-то горячее, обжигающее.

София выронила пластмассовую ручку. Это было все, что осталось от колбы кофеварки. Оставшаяся часть стекла была в лице у Тайлера. Выронив ручку, она упала на колени, дернула Тайлера за куртку, а затем быстро поползла к другой стороне обеденного стола.

Я повернулся к Сомсу, который лихорадочно вытирал лицо. Должно быть, на него попало больше брызг горячей жидкости, чем на меня.

Еще один хлопок, и на сей раз это был выстрел.