Глава 114

Комната для допросов № 2 мобильного подразделения, полицейское управление Кальяри

Мара использовала тот же трюк, что и ее коллега, заставив женщину подписать доверенность, в которой та давала согласие на запись интервью, отказываясь от присутствия адвоката. Однако, в отличие от Евы, она не заманила своего свидетеля в ловушку, а пригрозила ей, сказав, что, если Рита не будет сотрудничать, то ее муж попадет за решетку.

После обычных ритуальных вопросов, чтобы войти в ритм, она бросила первую бомбу.

– Ваш муж заявил, что ночь с тридцать первого октября на первое ноября провел дома с вами и детьми. Вы это подтверждаете? – спросила она небрежно, как будто это было что-то решенное, что нужно просто записать в протоколе черным по белому.

– Да.

– Вы спали вместе, а он всю ночь провел дома? – продолжила Мара.

– Точно, – ответила Рита, попав в ловушку. Во время первых словесных нападок полицейской женщина прикусила палец до крови. Теперь она сосала его, как маленькая девочка.

Раис подумала, что, вероятно, в данном случае даже ее восьмилетняя дочь смогла бы пробить оборону этой женщины.

– Отлично, значит, вы были вместе… – Она улыбнулась и покачала головой. – Можете ли вы тогда объяснить мне, почему отслеживание сигнала сотового телефона вашего мужа обнаружило его сначала в Монте-Арчи, а через несколько часов той же ночью в Джерджеи? – едко спросила она, показывая ей отчет.

Рита побледнела и пробормотала что-то невнятное.

Раис продолжила, показывая ей другое изображение:

– Это ваша машина?

Изображение, казалось, было снято с эстакады. Рита могла только кивнуть.

– Свидетель ответил утвердительно, – произнесла инспектор на диктофон. – Что ж, странно, что ваш муж был с вами в ту ночь, синьора, потому что это фото было сделано дорожным патрулем около половины двенадцатого на сто тридцать первом шоссе. Ваш муж очень торопился… Что вы можете сказать на этот счет? Обладает ли он даром вездесущности?

В отличие от местоположения Нонниса, взятого Марой из головы, фотография дороги была настоящей: Фарчи дал ей ее незадолго до того, как она вошла в комнату.

Женщина была в полной панике. Вопреки тому, что могло показаться, Мара испытывала к ней сочувствие и сострадание: Риту несколько раз предал муж, и теперь, чтобы сохранить семью в безопасности, она пыталась его защитить, однако лишь ухудшала свое положение. Как женщина и мать Раис чувствовала себя на ее стороне и хотела бы выключить магнитофон, чтобы предложить ей никогда больше не открывать рот и попросить вмешательства хорошего адвоката по уголовным делам; но как полицейской – как бы дорого ни пришлось заплатить в нравственном плане – ей нужно было идти до конца даже ценой попрания своего достоинства. Она была в долгу перед Ниедду и Деиддой. Но прежде всего перед Долорес.