– Вы знаете, где она работает сейчас?

Вера задержала дыхание. Женщина была идеалисткой, энтузиастом. С её-то везением вполне может оказаться, что та решила стать миссионером в Африке.

– По-прежнему в Нортумберленде. По-прежнему на побережье. Впрочем, она продвинулась с тех пор. Руководит амбулаторным отделением в клинике общины. Когда будете говорить с ней, передайте мои наилучшие пожелания. И моё восхищение тем, что она остаётся верна себе. Я тоже в конце концов сбежал от пациентов.

Вера наконец отыскала дом Кристины Флад. Та была в декрете и накануне родила дочь. Она только вернулась из больницы. Её партнёр, с которым Вера говорила по телефону, тоже только что вернулся из больницы. Он был таким доброжелательным, так гордился новорождённой и собственным участием в её создании, что пригласил бы домой всё управление уголовных расследований, но Эшворт пришёл в ужас.

– Вы не можете вторгаться к ним сегодня, – сказал он. – Им нужно время побыть наедине. Она пока не в состоянии общаться. Она же вышла из родильной палаты только сегодня утром.

– Это точно не отняло у неё способности говорить.

– Так или иначе, я не понимаю, почему это так важно.

– Потому что в больнице что-то произошло, пока эти двое были там, что-то, что связало их на годы вперёд. Мне нужно знать, что это было. – Она посмотрела на него. – Ты любишь детей. Не хочешь присоединиться?

– Нет, – в кои веки храбро ответил он. – Я считаю это причинением беспокойства и не желаю в этом участвовать. – Потом, когда она помедлила в дверях, он добавил: – Вы ведь не боитесь ехать одна? Это всего лишь ребёнок. Он не кусается.

Кристина Флад жила в небольшом трёхэтажном доме рядом с побережьем в Тайнмуте. Худой мужчина в алом свитере ручной вязки открыл Вере дверь. У плеча он держал белый свёрток. Он слегка нагнулся вперёд, чтобы Вера смогла разглядеть лицо ребёнка.

– Разве она не прелесть?

Он, похоже, не мог стоять спокойно, переминался с одной ноги на другую, как восторженный ребёнок, но младенец спал, иногда морща лицо, будто ему что-то снилось.

– Мы пока не определились с именем. Крисси хочется чего-то солидного и респектабельного. – Он, казалось, считал, что Вере должно быть интересно. – Я думаю, что она будет потрясающей. И имя нужно соответствующее.

Первый этаж дома представлял собой одну большую комнату, отданную под мастерскую. На закопчённом котле центрального отопления на одеяле спала рыжая кошка. На скамье стояла большая складная настольная лампа, но она не была включена, и единственный свет исходил от небольшого пыльного окна. В углу, в тени, стояли ряды полок из тусклого металла, стойки с инструментами, клещи. Вера почувствовала скрытую страсть. В такой комнате Гектор встречал бы товарищей по выдуванию яиц.