Митараи всегда говорит, что, взрослея, женщина начинает думать только о том, где она может приобрести, а где — потерять, и избегает мест, грозящих потерей. Но Леона всегда была готова на жертву. Мне казалось, что ее не интересуют мелочные подсчеты прибылей и убытков. Если б она, как звезда, хотела защищать только собственные интересы, то должна была бы вести себя несколько иначе.

— Господин Исиока, — обратилась ко мне Леона, подняв лицо со сдвинутой на лоб маской, — он совсем не интересуется женщинами?

— Он — это Митараи? Ну, как сказать…

Я запаниковал. Мне до сих пор не было известно ни одного случая, когда Митараи проявил бы личный интерес к женщине. По крайней мере, мне он об этом никогда не говорил.

— Он гей?

— Что?

— Между вами такие отношения?

— Вы о чем?!

— Прошу, скажите мне! Если так, то я сдаюсь. В моем окружении много таких людей.

— Чем занимаетесь, ребята? — С этими словами в комнате появился Митараи. — Поторопимся, солнце уже садится.

Говоря это, он надевал акваланг и ласты.

— Я спрашивала, гей ли вы, — сказала Леона.

— Что?! — На лице Митараи появилось грозное выражение. — Кто пришел ко мне в слезах, прося раскрыть убийство до конца месяца? Кто шумел, что если фильм не выйдет к Новому году, то многие разорятся? Людей против их воли втянули в расследование, и оно стало продвигаться, мы добрались до его сути, встретились с Анубисом, который тебя мучил, — и в это время твоя голова занята рассуждениями, гей я или нет?

— Да, я ненормальная женщина! — крикнула Леона.

— Может, лечь подлечиться? Я подскажу хорошую психбольницу в Японии.

— Ответьте!

— Что за глупости!.. Надо торопиться, а то он снова придет. Пошли!

— Воздуха осталось только на полчаса.

— Этого достаточно, давайте за мной.

Митараи надел маску, взял загубник, забрал у меня один фонарь и нырнул в воду вниз головой. Я хотел нырнуть за ним, но решил, что нужно пропустить Леону вперед.