Сколько же мы прошли? Распрямиться во весь рост было невозможно, от этого усталость только нарастала. Плавание под водой дает очень большую нагрузку на человеческий организм, и я временами чувствовал головокружение. Да еще и этот сильный запах. К тому же под ногами была неровная поверхность. Весь пол покрывало что-то вроде черной грязи, вязкой, как на заливном рисовом поле.

Временами я останавливался отдохнуть. Леона то и дело, вздыхая, поступала так же. Только Митараи — что за сердце у этого человека — продолжал двигаться вперед как ни в чем не бывало.

— Эй, Митараи, подожди немного! — крикнул я.

— Давайте быстрей, — только и отвечал он, не думая останавливаться.

Нам ничего не оставалось, кроме как торопиться за ним.

Я направил луч фонаря вперед — и поразился. Митараи исчез. Перед нами встала стена, преграждавшая путь.

— Эй, Митараи, ты где?!

— Господин Митараи!

Мы с Леоной кричали в один голос.

— В чем дело, что вы кричите? — послышался откуда-то его голос.

— Где ты?

— Поверните, не доходя до тупика. Вам осталось еще немного.

Похоже, коридор делал здесь поворот.

Мы добрались до него. Я рассчитывал, что дальше пойдет ровная дорога, и с разочарованием увидел, что за поворотом продолжался тот же тесный подъем.

Продвигаясь дальше по неудобному проходу, я понял, что это за вязкая субстанция у меня под ногами. Это был пепел. Скорее всего, от сгоревшего здесь дерева. Кто-то разводил костры по всей площади коридора, а потом залил их водой. Значит, в коридоре пахло копотью с примесью бензина.

Копоть покрывала потолок и стены. На стенах она была немного влажная.

Я продолжал подъем, наклонив голову. Где мы оказались, что тут происходило?

Меня охватило странное ощущение. Чувство дежавю. Как будто я не в первый раз иду по этому коридору. Когда-то это уже со мной происходило…

Впереди раздался вскрик Леоны. Она стояла во весь рост, выйдя на более просторное место. Я поспешил вперед. И вскрикнул совершенно так же.

Мы вышли в странную просторную комнату с высоким-высоким потолком. Стены ее были наклонены вовнутрь и сходились у потолка. В свете наших с Митараи фонарей мы увидели, что они густо покрыты копотью.