Посвящается тем, кто ведет непрерывную борьбу,

но не сдается.

Режим психиатра

Режим психиатра

В квартире неприятно пахло гарью. Непроизвольно дернув носом, я закрыла за собой входную дверь и включила свет. Пол в коридоре, как обычно, запачкан краской. В кухню тянулись бирюзовые следы художника-самоучки, по совместительству моего младшего брата, Эдуарда, который для своих просто Эд.

Как и любой творческий человек, он был склонен к уходу в себя и отказу соприкасаться с реальным миром. Его заболевание усиливало каждую фантазию, оживляло образы в его голове. Эд верил, что персонажи с написанных им картин существуют в других параллельных вселенных. Многие считали, что дело в биполярности, но мой брат – настоящий фантазер и мечтатель. В этом я ему по-настоящему завидовала.

– Эд, что тут горит?

Уже на входе в комнату открылся обзор на брата, стоящего в широких трусах, похожих на шорты, и запачканной краской старой футболке. Его длинные рыжие волосы были стянуты в хвост. Он пристально смотрел на сковороду. Пахло то ли яичницей, то ли сыром, то ли подгоревшим молоком.

– Я пытался пригото… – Эд задумчиво посмотрел на меня, почесывая левой рукой правую лопатку. – А что у тебя с глазами?

– Что бы ты там ни собирался приготовить, у тебя явно не вышло.

– Это был омлет по новому рецепту, – брат с отвращением взглянул на содержимое сковороды.

– Вот именно, что был. Выкинь его и открой окно, дышать нечем, – сказала я, уходя с кухни.

В комнате посмотрелась в зеркало: заплаканные глаза, а влажные салфетки не смогли полностью убрать следы от потекших туши и чёрного карандаша.

– Повздорила с кем-то из группы? – спросил Эд, остановившийся на пороге.

– Не испачкай снова ковёр, пожалуйста.

– Ну же, Ева, – как ребенок, канючил он, – поговори со мной. Мне нравятся твои истории об этих ребятах.

– Может, тогда присоединишься к ним? Будешь седьмым.